Она так резко повернула голову, что прядь ее волос попала Пирсу в рот.
– Нет. Не хочу, Пирс. Я не желаю, чтобы…
– Ладно, трусишка. Поедем так, как едем сейчас. – Воспользовавшись возможностью, он поцеловал Никки. Ее вздох потонул в слабых звуках лета: кваканье древесных лягушек, отдаленном шуме газонокосилок, щебетании птиц. Начинало темнеть.
Пирс целовал Никки жадно, заставляя чувствовать всю силу его страсти. Она охотно отвечала на его поцелуи. На долю секунды ему захотелось предложить ей заняться сексом верхом на лошади. Однако он решил, что разумнее всего экспериментировать в доме, на хорошей двуспальной кровати.
Пирс провел большим пальцем по ее подбородку:
– Возвращаемся? – Они были почти в миле от его дома.
От возбуждения ее глаза потемнели, а скулы покраснели.
– Да. Если ты хочешь.
Он развернул Ромашку в обратном направлении:
– Я хочу тебя с тех пор, как ты вышла из машины. Но я стараюсь вести себя как джентльмен.
От ее тихого смеха Пирс вздрогнул. Он был так возбужден, что мог потерять самообладание даже от звука ее голоса.
Пока они скакали галопом по дороге, Никки напевала отрывки из разных песен, которые Пирс не узнал. Наверное, из-за ветра, уносившего обрывки фраз. Она больше не сидела, вцепившись в седло. Никки расслабленно нежилась в объятиях Пирса, словно ездила с ним верхом многие годы.
У двери конюшни он резко остановился и выпрыгнул из седла. Никки протянула руки и наклонилась к нему. Пирс осторожно снял ее с лошади и медленно-медленно, прижимая к себе, поставил на землю. На этот раз Никки не могла не почувствовать его возбуждение.
– Дай мне пять минут, – сказал Пирс, целуя ее в макушку.
Он снял седло с Ромашки, насыпал ей овса, налил воду и запер на ночь.
Никки стояла, прислонившись к поручню загона для скота, юбка ее сарафана развевалась на ветру. Было душно, вдали слышались раскаты грома.
– Пойдем в дом, – сказал Пирс. – Скоро начнется дождь.
Повернувшись, Никки со странным выражением лица посмотрела на него.
– Что случилось? – Он с тревогой вгляделся в ее лицо.
– Я и не думала, что езда верхом… Ой. – Она скривилась.
Никки переминалась с ноги на ногу, и тут Пирс вдруг все понял.
– Моя госпожа адвокатесса натерла ножки? – Подняв ее юбку, он осторожно коснулся внутренней поверхности ее бедер. – Здесь?
Прикусив губу, Никки кивнула.
Пирс упал на колени, сжимая в руках подол ее сарафана, и стал нежно целовать ее ноги.
– Прости, любовь моя. Не нужно было сажать тебя в седло в этом сарафане. Но ты мне в нем так понравилась. Я был в восторге, зная, что на тебе только крошечные трусики.