Теперь комнату заливал розовый предзакатный свет. Оливия присела на стул и еще раз оглядела комнату. Что же это значит?! В ней медленно закипал гнев. Он начался где-то в животе и поднимался выше, сжимая горло.
— Я знаю, что это значит, — произнесла она вслух сквозь зубы, — я знаю!
Это значит, что услышанное сегодня утром — чистая правда! У него действительно есть мастерская, и я понадобилась ему для того, чтобы кого-то заменить. Судя по виду всего этого, ему нужна искусная мастерица, и как можно быстрее. Если я не ошибаюсь, все это предназначено для одного заказчика и, должно быть, приурочено к какому-то определенному сроку. А теперь он, очевидно, рассчитывает, что раз я его жена, то значит должна буду здесь работать. Мне придется продолжить с того места, где моя предшественница оставила работу. Семейное дело! Вот что он сказал тогда в огороде. Все останется в семье. Вот что он имел в виду! Очень хитро! Ну что ж, посмотрим! Дрожа от ярости, она выбежала из мастерской.
Освещенная последними лучами солнца, Оливия стояла в одной сорочке посреди вороха разбросанной одежды, роясь в сундуке в поисках своего старого кремового пальто. Ей от них ничего не нужно! Они могут забирать все обратно! В ее горле стоял комок, слезы застилали глаза. Пусть ей придется идти всю дорогу пешком, но она уж как-нибудь доберется. Будь он проклят! «Ее искусство» ему понадобилось…
Венок валялся на полу, волосы были растрепаны, от гнева и унижения ее трясло, в ушах стучало. Потому она и не услышала, как Лоуренс отворил дверь, вошел в комнату и застыл в недоумении, пытаясь понять, что происходит.
— Оливия, да что случилось?
— Случилось? Ты имеешь наглость спрашивать меня, что случилось? И это когда ты скрывал от меня, что я тебе нужна только для того, чтобы заменить двух твоих работниц? Ты… купил меня! Вот что случилось!
— Ну-ка, будь так любезна, объясни мне, о чем ты толкуешь? Заменить работниц? Каких работниц?
— В мастерской! — выкрикнула она, показывая рукой в сторону эркерного окна и сада, простиравшегося за ним. — Там. Попробуй только отрицать, что все это придумано специально, чтобы заставить меня работать на тебя. Ты использовал Гринхиллское поместье как уловку, чтобы затащить меня сюда!
Лоуренс двинулся к ней, на лице его было изумленное выражение, но в то же время его забавлял этот детский гнев.
— А, так ты нашла мастерскую. Жаль, а я хотел завтра показать ее тебе в качестве сюрприза… — Прежде чем он успел сделать следующий шаг, в него полетело платье, выхваченное ею из сундука. Он поймал его одной рукой и отбросил в сторону. — Оливия, будь любезна, уймись на минуту и послушай, я тебе все сейчас объясню…