— Кто-то денежку отмыл, — высказал я предположение.
— Точно, причем не малую, — подтвердила мою догадку Вика. — Есть и другие факты, к примеру, дороги. Несколько организаций занимались: одна ремонтом дорог в самом Алексеевске, другая чинила выходящие из него трассы, третья вела дорогу к Мертвому городу. Так вот, длительное время оплата произведенных работ задерживалась, а расплатились с ними после скачка бакса по старым расценкам, а той фирме, что вела дорогу к Мертвому городу, не заплатили вообще. — Вика промочила кофейком горло и продолжила: — Твой отец прошел почти всю цепочку и добрался уже до головной конторы, которая заключала контракт на строительство с югославскими подрядчиками. Мертвый город строили югославы. Небезынтересен и тот факт, что директор этой конторы является одним из лидеров уже известного тебе «Союза».
— Все это действительно интересно, — вставил я свой комментарий.
— Да, но это еще не все. Дело в том, что эта контора под названием «Жилдомстройтрест» практически не использовала в строительстве свои финансы, а действовала за счет привлеченных средств.
— Извини, — снова перебил я Вику, — если тебе не трудно, приготовь еще кофе.
— А заснешь потом?
— Куда я денусь, — успокоил я ее.
Вика вышла на кухню, а я снова закурил и тупо уставился в телевизор — звук, чтобы не мешал, был приглушен. Местное телевидение передавало новости. Мой приезд совпал с предвыборной кампанией, и сейчас шел репортаж об одном из кандидатов в мэры. Из комментариев я понял, что этот кандидат в данное время мэр, но метит на второй срок. Это был высокий, довольно симпатичный мужчина, но что-то в его облике было отталкивающим. Вроде бы все хорошо, и говорит красиво и уверенно, и улыбочка — куда там голливудским звездам… И тут он сделал ошибку, показавшую истинное лицо кандидата. Спускаясь с трибуны, охранники мэра допустили промашку, и между ними и объектом охраны образовалась небольшая щель, в которую тут же проскочила скромно одетая женщина лет пятидесяти. Подбежав к мэру, она коснулась его руки. Мэр, он же кандидат, дернулся назад, а на его лице появилась пренебрежительно-испуганная гримаса, точно его коснулась не работница одного из заводов, а какая-нибудь прокаженная. Но, видимо, вспомнив, что на него устремлены объективы камер, мэр спохватился и нацепил на свою физиономию маску радушия и внимания. И тут… Я невольно подался вперед. В толпе мэровских прихвостней мелькнуло очень знакомое мне лицо — это было лицо человека, которого я не видел уже много лет и, сказать честно, не горел желанием увидеть. Этим человеком был в прошлом мой дружок Дубак Паша. Лицо попало в камеру на долю секунды, и то только потому, что телохранители, отодвигая оператора в сторону, случайно развернули камеру вбок.