— Ба, Молчун, все же достал шкуру, шельма! — Он выдвинулся к повозке. — А это что у тебя? Шкуры Зубанов? Плохонькие, да и воняют, возьму да двадцать мелких монет.
Обалдел, барыга, подумал я, сам впарит их же но уже за сотню. Ну и еврей!
— Бери за тридцать. — Сказал я.
— Ого, ты еще и торговаться будешь! — восхитился Кнут. — Тогда вообще не возьму!
— Тогда я сам их мастеру Факелу предложу. — Ответил я.
— Э, погоди Молчун, зачем так торопиться. — Глаза Кнута забегали. — Я же так, пошутил. Возьму за двадцать пять.
— Тридцать и не монетой меньше.
— В убыток себе покупаю, — заныл торгаш. — Ну хорошо, уговорил, тридцать так тридцать и за шкуру Круторога тридцать, так.
— Тридцать больших монет. — Напомнил я, а то еще с этого жулика сдастся меня объегорить.
— Молчун, что ты такое говоришь, конечно, я помню наш с тобой уговор. — Кнут замотал головой. — Или ты серьезно думаешь, что я бы смог обмануть своего спасителя?
Да легко, подумал я. Толпа собралась возле повозки и внимала, как барыга торгуется за товар с мальчишкой, который с таким трудом добыл шкуру Круторога. Взрослые знали, что это очень непросто сделать в одиночку.
— Ладно, куда выгружать? — спросил я.
— Да я сам их заберу, тебе даже трудиться не надо. — Кнут свистнул двоих работников.
Я развязал ремни, они поднатужились, взвалили шкуру на себя и потащили, пригибаясь под ее тяжестью. Толпа подивилась, какого большого зверя я добыл, взрослые орки захлопали по груди ладонями, выражая одобрение, гоблинята глядели восторженными глазами и подпрыгивали от нетерпения на месте. Я получил свои деньги, Кнут прилюдно, то есть при орках, пересчитал их и вложил мне в ладонь неплохой такой мешочек с монетами. Оставалось только отогнать транспорт на рембазу и вернутся домой, что я и проделал, подвезя радостных гоблинят на платформе. Впрочем, некоторые взрослые тоже были не прочь прокатится. Странно, что народ был не на работе и я спросил об этом у своих «пассажиров», на что услышал ответ, что это та смена, которая должна работать в шахте, где произошел обвал. Пока тот тоннель закрыли для выработки и сейчас около пятидесяти шахтеров просто подвисли в ожидании решения руководства. Что-то Древляна затеяла, подумал я, но ничего, дома узнаю.
Гоблинам я вернул платформу в целости и сохранности, отмыв от крови, в чем мне помогли гоблинята, на совесть почистив площадку. Я одарил детвору монеткой и указал путь в единственную на весь поселок лавку, что стояла рядом с училищем. Гоблинята умчались за сладостями, а я сдал технику с рук на руки и, поправив оружие и мешочек с монетами, потопал домой.