Я ошибалась, когда говорила, что неспособна плакать. Потому что выступили слёзы, сразу же, неослабевающие. Я не могла их остановить. Папа обнял меня, но это не помогло. Я сделала шаг назад, задыхаясь от нахлынувших эмоций, будучи не в силах их контролировать.
Наконец я сказала:
— Я пойду в машину, — потому что мне не хотелось так рыдать в присутствии родных.
Я не пошла, я побежала по больничным коридорам.
Никакие мои усилия не имели смысла. Ни одна из молитв не была услышана.
Я не смогу двигаться дальше, не буду. Я брошу мою душу ветру и распадусь на тысячу осколков. Меня вынесет где-нибудь на берег как сломанный плавник. Я буду сохнуть на солнце, пока не сморщусь до песка.
Не знаю, как долго я сидела в машине. Достаточно долго, чтобы мои ребра разболелись от плача, а слёзы высохли. Но мысли так легко не иссушились. Я закрыла глаза и попыталась стереть отпечатавшуюся в голове фразу: «Боже, почему ты меня не любишь?»
Я услышала, как открылась дверь. Я думала, это папа, но оказалось, что внутрь забрался Стив.
— Ты пришёл, — сказала я. Это всё, что я смогла выдавить.
Он сел рядом со мной, глаза его были полны сочувствия.
— Рон забронировал мне билет на сегодня, помнишь?
Я помнила, но думала, что Стив поменяет планы после своего вчерашнего приезда.
— Я привёз Джереми костюм Веселого человека. В костюмерной сразу же его подогнали под размер, как только я сказал, зачем он мне. — Он протянул руку и погладил мои волосы. — Твои родители рассказали мне об операции. Сочувствую.
Я не ответила. Я просто наклонилась к нему, и он обнял меня. Некоторое время мы оба молчали.
Когда он отстранился от меня, то сказал:
— Твоя семья в послеоперационной палате с Джереми. Ты должна быть с ними, когда он проснётся.
— Не могу, — слова с трудом вырвались из горла. — Понимаю, что я должна быть сильной и пойти туда, но не хочу. Совсем. Я обижена и зла, и хочу крушить всё вокруг. — Я не стала добавлять, что хотела бы ударить Бога. Всё равно это невозможно, так же невозможно, как перехитрить Смерть.
Стив погладил меня по спине.
— Вчера ты спрашивала меня, в чём смысл жизни. Я думал об этом. И считаю, что смысл жизни в том, чтобы творить добро, вне зависимости от того, с чем сталкивает тебя жизнь, не давать боли ожесточить тебя. Этому приходится учиться, таким человеком нужно стать.
— А как насчёт умирающих маленьких детей? Какой у них смысл жизни?
— Маленьким детям не нужно этому учиться. Они и так это знают. — Стив положил свою ладонь на мою. — Не ожесточайся, ведь Джереми хотел видеть тебя счастливой. Он на это истратил последнее желание. Ты должна хотя бы постараться.