Я не ответила, даже не взглянула на него. Он прав, но я не могла надеть на себя счастье как какой-нибудь свитер.
— Подумай о том, ради чего стоит быть счастливой. О чём-то единственном. — Когда он это сказал, я поняла, что он основывается на собственном опыте. Он уже проходил через опустошение и сейчас давал мне советы по выживанию.
— Но я ничего такого не могу придумать, — пожаловалась я.
— Понимаю, но найди что-то, что бы тебя радовало каждый день. Он любит тебя, это важно.
И тогда я поняла, что его опустошение связано с ссорой с родными. Было легче говорить о них, чем о Джереми. Мой голос стал твёрже.
— Твои родители любят тебя. Перед моим отъездом твоя мама обняла меня и попросила заботиться о тебе.
Он поднял брови.
— Она тебя обняла? Она даже меня никогда не обнимает.
— Могла бы, если б ты не ушёл.
Он наклонил голову, изучая меня.
— И всё-таки, что ты им сказала? Вернувшись домой, я обнаружил сообщение от них на автоответчике. Мама сказала, что надеется, я удачно добрался, а папа почти извинился за свою вспыльчивость. Это на них не похоже.
— Я не сказала им ничего, чего не было в действительности, по крайней мере, что не было бы правдой.
— Хм. — Он мне не поверил, но всё равно улыбнулся.
Я сжала его руку.
— Я рада, что ты приехал.
Стив посмотрел на часы.
— Мне пора переодеваться. Робин Гуд должен доставить костюм.
— Передай моим родителям, что я приду, как только глаза придут в норму. Не хочу, чтобы Джереми видел меня такой.
Он кивнул.
— Передам.
Я смотрела, как он прошёл через парковку в больницу. Я пыталась думать обо всём, что могло бы сделать меня счастливой. О родных, которые меня любят. О времени с Джереми, хоть его и осталось немного. Дальше я ни о чём не могла думать, потому что снова начала рыдать.
Так я никогда не доберусь до больницы.
Полчаса спустя Стив вернулся в костюме Робина Гуда, привлекая всеобщее внимание на парковке.
Он открыл дверь машины и протянул мне руку.
— Джереми проснулся и зовёт тебя.
— Я не могу пойди в таком виде, — сказала я, но вылезла из машины. — Я даже связно говорить не могу.
— Его это не волнует, — ответил Стив.
Когда мы вошли в палату, я могла думать лишь о том, каким крошечным выглядит Джереми на больничной кровати. Его голова была обмотана белым бинтом, закрывающим место разреза.
Он увидел меня и немного приподнял голову. Наверное, это было больно, потому что он сразу же опустил её обратно. Он помахал мне рукой. Из-за лекарств его голос звучал невнятно, но я всё равно чувствовала его взволнованность.
— Анника, можешь больше не переживать по поводу твоей истории. Я знаю конец.