Ардамир встретил меня утренним гулом толпы и аппетитными запахами. Купив у ближайшего лоточника пару пирогов, я с удобством расположился в экипаже, нанятом для доставки в герцогский дворец. Когда в руках осталась лишь промасленная бумага, огорченно подумал, что двух пирогов было маловато для такого большого и голодного кота, как я. Но потом вспомнил про Джансу и устыдился — еще неизвестно, удалось ли ей вообще поесть с нашей последней встречи. Вот найду ее, и вместе позавтракаем. Или пообедаем. Мысли про поужинаем я старательно от себя гнал. Ведь не может же туранский сыск, с его прекрасно налаженной работой, искать так долго бедную одинокую девушку? Которая, у тому же, совсем не шпионка.
Мой младший брат еще спал. Конечно, с невольной обидой подумал я, что бы ему не дрыхнуть без зазрения совести, ведь рядом с ним Шарлотта. Это я — бедный и одинокий, а он вполне себе счастливый и довольный жизнью, обретший свою вторую половинку оборотень. Берни вышел быстро, но вид его довольной заспанной физиономии расстроил меня еще больше.
— И чего тебе не спалось? — нахально зевнул он мне прямо в лицо. — Еще же рано совсем.
Мне захотелось взвыть и стукнуть его посильнее, чтобы это сытое выражение после прошедшей ночи слетело с его лица, как листья с деревьев осенью, но я сдержался. Ведь Берни совсем не виноват в моих проблемах, за что ему страдать-то?
— У меня просьба к Шарлотте, — несколько сухо сказал я.
— Сейчас ее позовут, — Берни затряс стоящим на столике колокольчиком и спросил у меня. — Завтракать с нами будешь?
— У меня очень срочная просьба, — мрачно сказал я. — Боюсь, завтрак сильно отложит ее выполнение.
— Лотта без завтрака по твоим делам бегать не будет, — упрямо сказал брат. — И по любым другим тоже. Так что, будешь ты с нами завтракать или нет, моя жена голодной отсюда не выйдет.
Я посмотрел на него очень недовольно, но Берти невозмутимо выдержал мой взгляд. Да, прошло то время, когда мои просьбы были для него на первом месте. Сейчас они были гораздо ниже, чем удобство его жены.
— Берни, время идет, — попытался я его убедить. — Здесь каждая минута промедления ужасна, а прошли уже целые сутки.
— Вот за завтраком и расскажешь, — невозмутимо сказал брат. — Если уже прошли целые сутки, то несколько минут ничего не изменят.
От злости на упрямца я заскрипел зубами и хотел было сказать ему все, что я думаю о братьях, так быстро забывающих о семейных узах, но тут вошла Шарлотта, и я бросился к ней, как путник после долгого жаркого дня без воды к встретившемуся ему колодцу. Я готов был умолять жену брата о помощи, а если не получится — схватить за руку и тащить в Туран. Но на подходе к ней я вдруг резко затормозил и втянул ноздрями воздух. Вне всякого сомнения, Шарлотта пахла Джансу.