А с податным сословием вообще было интересно, поскольку по тем временам Эразм Стогов совершил три реальных подвига — без единого выстрела подавил три бунта: татар, православных и старообрядцев. И где? В местности, помнящей Пугачевский бунт! К примеру, за Волгой, на реке Иргиз, он подавил бунт при упразднении старинного раскольничьего монастыря в слободе Мечетной, в котором Пугачев благословлялся на русское царство. А надо понимать, что среди раскольников, да и просто казаков, этот монастырь был повсеместно в большом уважении, и они оказали яростное сопротивление действиям властей по упразднению монастыря. (Тогда слободу реорганизовали в городок Николаев, сегодня он — Пугачев.)
По положению самого почетного для гражданских служащих России ордена св. Владимира, орден давался именно за это — за подавление бунта без крови. И Эразма действительно представляли к «Владимиру на шее», то есть даже не к 4-й, а к 3-й или 2-й степени этого ордена, но Эразм отказался. (Он молчит, но думаю, что он все награды принимал от царя деньгами.)
Причем Стогов бунты реально подавлял, а не договаривался с бунтовщиками и не шел им ни на какие уступки. Бунтовали татары и крестьяне из-за несправедливостей, творимых чиновниками удельного министерства. Стогов, с одной стороны, находил доказательства чиновничьей вины и тайно требовал наказать этих чиновников. Но, с другой стороны, для бунтующего народа ничего не менялось — они обязаны были прекратить бунт и выполнить даже несправедливое требование власти. Поймите, ведь если это указание власти было бы отменено по требованию бунтующих, то крестьяне начали бы и дальше бунтом добиваться желаемого. Поэтому пойти им на уступки — это плодить бунты в дальнейшем.
И Стогов проявлял исключительную изобретательность — он при подавлении бунтов сочинял и разыгрывал целые спектакли, показывая чудеса изворотливости жандармской мысли. Мало того, что заставлял прекратить бунт и заставлял всех бунтующих подчиниться власти, так еще татары и крестьяне в ходе этих спектаклей на коленях упрашивали Эразма выступить их поручителем, то есть просили его согласиться самому пойти на каторгу, если они снова начнут бунтовать!
Предварю продолжение естественным вопросом — а может, этот Эразм Стогов все врет, и настоящие николаевские жандармы были такие, каких нам в кино показывают? Но дело в том, что Эразм Стогов опубликовал эти свои воспоминания в очень популярном тогда журнале «Русская старина». Опубликовал при своей жизни и в условиях, когда были живы многие персонажи его воспоминаний, могущие опровергнуть Стогова. Кроме того, редакция и по своим каналам проверила Стогова по архиву III отделения и действительно: «в “Отчете о действиях Корпуса жандармов за 1837 г.” Стогов упоминается среди особо отличившихся штаб-офицеров». Так что, в отличие от кино, врать Стогову при живых свидетелях и доступных документах было не просто. Продолжим.