Люк встал, обнял Джоша и стиснул его изо всех сил.
– Не забывай, я всегда рядом.
Глядя, как Люк удаляется, заложив руки за спину, Джош поймал себя на мысли, что его друг за одну ночь сильно постарел.
Не зная, куда податься, он стал бродить по улицам, не обращая внимания на пройденный путь и усталость. В растерянности он пересек весь город, ломая голову над тем, как ему лучше притвориться, как сказать всю правду и при этом не соврать. Ему хотелось верить, что Люк ошибся, что все, что он ему наговорил, не имеет отношения к реальности, вообще немыслимо. С Хоуп не могло произойти ничего подобного! На земле не счесть отребья, никчемных людишек, способных только все портить и рушить, тогда как Хоуп… Хоуп в один прекрасный день откроет средство от болезни Альцгеймера, что уже исключает возможность, что ее постигнет неизлечимый недуг. У нее великая миссия, и будет наихудшей несправедливостью, если опухоль помешает ей спасти миллионы людей. Если смерти нужна душа, пусть подберет другую, порочную, а не душу Хоуп, такой смешливой, такой прекрасной!
На следующем перекрестке Джош уже удивлялся, почему стал думать про души, ведь до этого разговора с Люком он не верил ни в души, ни в Бога, по крайней мере начиная с 12 лет, и вот теперь… Теперь он вообще не знал, что подумать. Если он расслабится, если согласится поверить в Него, то займется ли Он случаем Хоуп, пожелает ли спасти ее?
До своей улицы он добрался с заплаканным лицом, потому что утратил способность сдерживать слезы. Он еще побродил, чтобы высохло лицо, и зашел в какой-то бар. Он считал, что не имеет права на слабость, ведь это не ему плохо, он станет страдать молча, потому что должен быть сильным, нормальным. Оставаться прежним – вот его долг перед Хоуп. Нормальным! «К чертям нормальность!» – решил он, опрокидывая неразбавленный виски.
После бара он зашел в бакалею купить жевательную резинку. Если Хоуп учует запах спиртного, то станет задавать вопросы… Оставаться нормальным!
Он постоял перед витриной цветочного магазина, но отказался от мысли купить букет, потому что Хоуп удивилась бы. Оставаться нормальным…
Четыре дня он не находил сил заговорить с Хоуп, предложить сходить к неврологу. Все эти четыре дня они с Люком тайком переглядывались. Люку хотелось прочесть в его взгляде, что все стало как прежде, тогда как все теперь было совершенно не так. На протяжении четырех дней Джош чувствовал себя в шкуре ученика сапера, которому велели обезвредить бомбу. Эта бомба находилась в голове у его любимой, но ее тиканье раздавалось у него в мозгу. Всякий раз, когда Хоуп заговаривала о своих мигренях, у него начинало учащенно биться сердце, во рту пересыхало, ладони потели.