Попасть в ледяную воду означало мгновенную смерть, поэтому, как только Харальд убедился, что опасности со стороны славян нет, приказал опустить парус и идти на веслах.
Это значительно уменьшило качку.
А как только стала различаться верхушка мачты, Харальд загнал дозорного мальчишку наверх.
Мальчишку на мачте мотало так, что он с трудом держался. Одеревеневшие на холоде пальцы не слушались и в любое мгновение могли разжаться.
Боясь потерять дозорного, Харальд велел багром подать мальчишке кусок веревки, чтобы он мог привязаться к мачте.
Мальчишка одной рукой обвязал себя вокруг пояса, затем стал привязываться к мачте. Из-за качки это оказалось неожиданно таким сложным делом, что при этом мальчишка едва не повесился на сделанной своей рукой петле.
Харальд ругался.
Воины хмуро посматривали на неуклюжее барахтанье висящего над их головами мальчишки, но никто не посмел ни усмехнуться, ни сказать хоть полслова. Когда человек висит на волосок от смерти, не стоит злословить над ним, потому что завтра ты сам можешь оказаться на его месте.
Наконец, мальчишка, изодрав руки и сорвав ногти, завязал последний узел, и, точно в награду ему, метель неожиданно прекратилась, и боги сняли с неба тяжелый, точно вязаный из черной шерсти, туман.
Муть исчезла. В синем небе засияло солнце. По свинцовой черноте пробежала радуга.
Дозорный мальчишка, радуясь то ли пробившемуся сквозь тучи солнцу, то ли тому, что мачта перестала трепать его, как ненужную тряпку, взвизгнул, словно попавший под ногу кутенок:
— Земля!
Услышав крик мальчишки, Готлиб скинул тулуп и поднялся. Взглянув по направлению руки мальчишки, он увидел темную полоску на горизонте и прошел к высокой голове деревянного дракона на носу корабля, где все время стоял Харальд.
— Это земля или туман? — с сомнением спросил Готлиб.
— Кормчий! — крикнул Харальд.
Кормчий оставил рулевое весло помощнику и подошел на нос.
— Кормчий — впереди земля или тучи? — спросил Харальд.
— Земля должна быть, — неуверенно проговорил кормчий.
— Где мы находимся? — спросил Готлиб.
— Должны быть уже около входа в Неву, — предположил кормчий.
Готлиб заметил неуверенность кормчего и с раздражением напал на него.
— Я тебя не спрашиваю, где мы должны быть! По мне, так мы должны быть в городе в теплых теремах! Если бы не зевали! Поэтому я спрашиваю, — где мы есть?
— Солнце всходит на востоке... — начал кормчий.
— Это я и без тебя знаю! — перебил его Готлиб
— Значит, если спереди берег, то мы...
— Почему ты не знаешь, где мы находимся? — снова перебил его Готлиб и разразился проклятиями. — О, великая Фрейя! Ну почему ты разрешаешь рождаться таким дуракам?