Тем временем Доброжир и старшины подошли к конунгу. Шагов за пять перед ними опустились копья, и старшины остановились.
— Доброжир, скажи конунгу, что мы выкуп привезли, — сказал, с опаской поглядывая на острия наконечников, Крив.
— Не к добру это, — пробормотал Громыхало.
Доброжир оглянулся и обнаружил, что с выкупом пришли не все старшины.
— А где Лисий хвост? — спросил он. Впрочем, ответ ему был известен, Лисий хвост не первый раз исчезал, когда появлялась хоть малейшая опасность.
— Тишилы тоже нет, — сказал Громыхало.
— Понятно. У Лисьего хвоста — свой хвост, — многозначительно проговорил Доброжир, тяжело вздохнул и отметил, что мрачное настроение стало для него обычным состоянием.
— Конунг ждет, — напомнил Крив.
Доброжир поклонился конунгу и с достоинством доложил:
— Господин конунг, как и договаривались, я привез выкуп от города.
— Я с тобой ни о чем не договаривался, варвар! — холодно отрезал Готлиб.
— Но...
— Никаких «но», — сказал Готлиб.
Доброжир замолчал.
Сердце его упало куда-то в пятки, потому что он уже догадался, что даны обманули его, и когда заберут выкуп, начнут грабеж.
Готлиб обратился к Харальду:
— Харальд, возьми их под стражу!
За спинами старшин тут же встало несколько воинов с обнаженными мечами в руках.
«О боги, пусть все берут, лишь бы оставили в живых!» — мелькнула в голове Доброжира мысль, и он пообещал богам. — «Останусь живым, принесу вам невиданную жертву».
— В возах меха, мед, воск, — сказал Доброжир дрожащим голосом.
— Где золото и серебро?! — спросил Готлиб.
Доброжир подошел к одной из телег, положил на рогожу руку и сказал:
— Здесь золото.
Готлиб подошел к телеге.
— Показывай!
Доброжир потянул рогожи с воза.
— С других возов тоже пусть снимают рогожи, — распорядился Готлиб. — Буду смотреть.
Сопровождавшие обоз горожане начали открывать возы. Через минуту весь товар в телегах был налицо.
Готлиб осмотрел бочки с золотом и серебром и убедился, что бочки были исправны и обычного размера. Тогда он приказал вскрыть бочки.
Горожане осторожно сбили обручи с бочонков с золотом, подняли крышки, и перед глазам данов засияло золото.
Золота было так много, что Готлиб почувствовал, как его сердце учащенно забилось, задрожали руки.
«Ах, было бы столько золота у меня, когда я боролся за власть с братом Годофридом! — едва не воскликнул вслух Готлиб и прикинул в уме: — На это золото я смог бы набрать большое войско и отобрать у брата королевскую корону».
Однако, завершая осмотр, Готлиб недовольно скривил лицо и сказал:
— Маловаты бочонки.
— Так, обычные бочонки, — осмелился возразить Доброжир.