Мутное разочарованное солнце сливалось с краем горизонта. Княжеская ладья подходила к причалу в сумраке.
На причале виднелась толпа празднично одетых людей.
— Посадник и старшины встречают нас с торжеством, — сказал Стоум князю.
Князь Буревой подумал, что если бы он пришел с победой, то такая встреча была бы к месту, но сейчас...
Князь промолчал.
Ладья подошла к причалу. Один из гребцов бросил на берег канат, на причале его подхватили и привязали к толстому столбу.
Князь не стал ждать, пока сходни будут приставлены к ладье, перепрыгнул через борт, и быстрым шагом пошел к встречающим.
Князь должен выходить из ладьи с достоинством. Поэтому, при виде такого бесцеремонного нарушения этикета, Возгарь обомлел, а когда разглядел злое лицо князя, и совсем ахнул:
— Ну, все, мы пропали!
— Пропали! — как эхо отозвался Сбыня и весь затрясся.
«Надо скорее упасть князю в ноги и молить о прощении», — думал он. — «Князь суров и горяч, но быстро отходчив. Если сразу не повесит, то простит... может быть...»
Хоть и говорил Возгарь Сбыне, что отвечает только за охрану города, однако с посадника за все спрос, и за воровство тоже. Зная свою вину, Возгарь почувствовал, как сердце замерло, затем быстро забилось; и ноги ослабели и стали, словно ватные; и на него напал странный столбняк.
За князем перевалились через борт и остальные дружинники и поспешили за князем.
Как только князь приблизился, Возгарь упал в ноги.
— Здоров ли, князь-батюшка? — спросил он непослушным языком.
Вслед за ним упали на колени и другие княжеские слуги.
Только городские старшины поклонились не низко, но уважительно, — они служат городу, а не князю.
— Готов ли город к обороне? — спросил князь посадника.
Возгарь, не понял вопроса, принялся причитать:
— Прости меня, князь.
Князь побагровел:
— Что за чушь ты несешь?! Отвечай — готов ли город к обороне или нет?!
Возгарь, думая о том, что князь приехал по доносу на его воровство, совсем потерял голову от страха. Обнимая сапоги князя, и обливаясь слезами и рыдая, он что-то невнятно бормотал.
Князь, занятый мыслями о скором нападении на город данов, рассвирепел.
— Поставьте этого дурака на ноги! — приказал он дружинникам.
Дружинники подняли посадника. Но так как он не хотел стоять на ногах, или не мог, и все время сползал на землю, то пришлось им держать его под руки.
— Дурак, отвечай — готов ли город к обороне или нет? — зло спросил князь.
Возгарь побледнел еще больше, но ничего внятного ответить не смог. В его голове словно заклинило, он только и бормотал, — прости, прости.
— Значит, город не готов? — сделал вывод князь.