Похоже, исхудавший и ослабевший организм, ощутив передышку, начал судорожно восстанавливаться, чтобы к новой напасти хоть немного запасти мяса, а то и жира на пузе.
К дому подкатил в момент, когда на дисплее появилось кукольное личико Катеньки.
– Навигатор показывает, – сообщила она щебечущим голоском, – ты уже дома?
– Только подъехал, – ответил я. – Захожу в подъезд.
– Ой, – сказала она обрадованно, – а я со службы!.. Через шесть минут проскочу мимо твоего дома. У тебя что-то поесть найдется? Умираю с голоду.
– Будет, – ответил я обрадованно. – Ох и нажремся!
Она счастливо пискнула:
– Еще как!
Кухонный комбайн принял набор команд с некоторым удивлением, редко когда балую сложными заказами, пришлось подключить даже принтер для изготовления недостающих компонентов, но к тому времени, как домофон засек подъезжающий к стоянке автомобиль Катеньки и поспешно доложил мне таким тоном, словно поймал госдеповского шпиона, на кухне дважды пропикало, сообщая, что первые два блюда готовы.
– Прекрасно, – ответил я бодро, – держать в готовности!.. Температуру снизить, но не отключать.
Она подбежала к входной двери дома, легкая, как молодой козленок, дверь приглашающе распахнулась, вызвав сияющую улыбку на ее разрумянившемся лице.
С той же улыбкой промчалась через холл и успела вскочить в уже заполненный лифт, но с ее весом перегруза точно не будет.
Я выждал чуть и вышел на лестничную площадку, а там, едва двери лифта распахнулись, Катенька со счастливым визгом ринулась ко мне.
Чувствую, хочется повиснуть, как мартышке на дереве, но, увы, я такой, что если на меня сядет ворона, упаду под ее тяжестью. Во всяком случае, еще вчера-позавчера был именно таким.
– Пойдем скорее, – сказал я, обнимая ее с нежностью, – сам умираю с голода.
Она перед дверью моей квартиры шумно втянула в себя воздух обеими ноздрями.
– Ого, какой запах!.. У тебя под дверью щель?
Я потянул на себя за ручку, Катенька с ликующим визгом ринулась в комнату навстречу одуряющим ароматам со стороны кухни.
Голод в самом деле терзает мне внутренности, я торопливо открыл духовку, Катенька дрожащими от ликования лапками начала торопливо таскать на стол жареную курицу, ломти запеченной баранины, а я резал хлеб и забрасывал ломтики в тостер.
Она быстрее любой белки в течение пары секунд все разложила по тарелкам, со счастливым писком ухватила нож и вилку и моментально вонзила то и другое в коричневое пузо жареной курицы, расчленяя, кромсая, разделяя на строго правильные по науке ломти.
– Ну что, – нявкнула она, – наперегонки?
– Угу, – промычал я уже с куском нежнейшей курятины во рту. – Не удавись только…