На экране высветилась заставка, я быстро вошел в браузер и пошел листать страницы, Ингрид оглянулась в недоумении.
– Это ты?
– А что не так? – спросил я. – А-а-а, ну система управления жестами у тебя такая простая, совсем полицейская, что я сразу без проблем, как и положено мужчине и доминанту… В смысле, я и ее одоминантил. Я же ученый, мы с этими программами постоянно в любой позе. А когда обе руки заняты, то приходится и усилием мысли страницы переворачивать… нужно только, чтобы камера смотрела точно на лицо. Но можно и сбоку.
Она вздохнула.
– Вот бы так…
– А что мешает?
– Некогда осваивать, – пояснила она. – Это у вас работа не бей лежачего, а мы всегда, как муравьи, носимся, ловим таких как вы, вяжем, тащим…
– Бьем по почкам, – досказал я.
– Бывает, – согласилась она, – но чаще по ребрам. Так интереснее. Попробуй как-нибудь!
– Я уже подумываю, – сообщил я. – Ндравится мчаться с мигалкой!
Она смотрела не на меня, а в экран, но я все равно старался сидеть так, чтобы камера в самом деле глядела на меня, хотя, конечно, и без нее вижу больше, чем может поместиться в браузере. Вот даже в эту минуту доступны все чеки в магазинах, кинотеатрах, парках, кафе и ресторанах, билеты на самолет и поезда, все телефонные переговоры, эсэмэски и видео по скайпу, а также загруженные фотки из дропбокса, инстаграмма и прочих сервисов хранения. Облачные хранилища открыты все, пароли замечаю, но даже не взламываю, прохожу, как слон сквозь туман…
Вообще-то еще могу подслушивать разговоры по мобильнику или скайпу, глушить, перенаправлять и посылать эсэмэски… а также подделывать голоса.
– Сейчас в машинах везде джипиэс, – напомнил я, – а у каждого в смартфоне определитель местоположения, которое видят все друзья во всех соцсетях. Пароли там простейшие, мы можем видеть все, что видят они и… намного больше.
Она спросила настороженно:
– Насколько больше?
– Намного, – ответил я уклончиво, надеюсь, сочтет это просто похвальбой, все-таки перед женщинами все распускаем хвосты, а она женщина, уже оценил и убедился. – Плохо то, что в мире, где все становится открытым, хрен что найдешь из-за обилия всякой хрени.
Она подумала, сказала живо:
– А я вот читала про какого-то ученого, собирает все фотографии своих родителей, видео, документы, справки, дневники, записи в соцсетях, чтобы можно было из дэнэка восстановить его дедушку и бабушку, вписать им эти воспоминания.
Я посмотрел на нее в удивлении, потом отмахнулся.
– Вот и говорю, что в Сети обилие всякой хрени. Для самых тупых и этот сумасшедший кажется ученым.