Мы все трое ужаснулись и едва ли не в один голос спросили, неужели сделал?
– Сделал, – радостно сказал Петр, – могу показать.
– Не надо, – отказались мы и так верим. Кто-то с состраданием спросил:
– Больно было?
– Да нет, ерунда, чего там больно? Лезгин мне обрезание делал. Почему-то по этому делу специалисты – все лезгины. «Отвернись», говорит.
Я отвернулся, он чик ножом, и нету.
– Лишнего то не отрезал? – морщась, спросил его другой.
Петр засмеялся и сказал, – нет.
– И что, отдали тебе девушку в жены.
– Отдали.
Дальше он стал рассказывать о том, как, узнав о постановлениях по развитию фермерского хозяйства, собрался в дорогу и таким образом оказался в Новгородской области. Мне это уже было неинтересно, и я заснул. Вот собственно и весь рассказ.
– Не густо, – снисходительно сказал Шилов.
– Пять, – восторженно сказала Вероника.
– Что, пять, – ревниво спросил Шилов.
– За рассказ пять, – пояснила Вероника.
– Подумаешь, пять, я сейчас расскажу на шесть.
– Таких оценок нет, – сказала Галя.
– Тогда на пять с плюсом, – настаивал Шилов.
– Вот расскажешь, тогда посмотрим, но это, увы, без меня, я ухожу спать.
– Как спать, королева, я, понимаешь, весь вечер выражаю вам свое восхищение, а вы спать. Королева Вероника, так нельзя.
– Шилов, если хочешь сделать мне приятное, называй меня Королева Елизавета.
– Почему?
– Она мне больше симпатична.
– Понимаю, Королева-девственница, – ухмыльнулся Шилов.
– Понимай, как хочешь, – парировала Вероника, но для общего развития запомни, что девственницей ее называли вовсе не потому, что она ею была, просто она не была замужем и это автоматически делало ее девственницей.
– Я это запомню, – сказал Шилов.
– Ты лучше запиши, – посоветовала Вероника и встала из-за стола, – Галя, ты не идешь спать?
– Да рано еще, – ответила Галя, – посижу еще.
– Тогда всем спокойной ночи, – сказала Вероника и показала Марату язык.
В этот момент раздался волчий вой, более протяженный и более высокий.
– Совсем Гедовян распоясался, – сказал Веронике Шилов, но она, не ответив, скрылась за занавесом отделявшим спаленку.
– Окружают, – обратился к Марату Шилов.
– Наливай, – посоветовал Марат.
– И то, – сказал Шилов и наполнил стопки.
В этот момент послышался новый вой, где-то рядом.
– Прямо таки продукты зря переводим, – пожаловался Шилов, – мы пьем, пьем, они воють и воють, никакого кайфа, враз трезвеешь.
– Не расстраивайся, – успокоил его Марат, – водки у нас много, на всю зимовку хватит.
– Ну, давай, что ли выпьем за белое безмолвие, – предложил Шилов.
– Я бы не сказал, что Белое такое уж безмолвное, но все равно выпьем, – с оговоркой согласился Марат.