– То есть попросту соврете.
– Я, да что вы, я же никогда не вру.
– Ага, я поняла, как барон Мюнхгаузен.
– Разве я не прав насчет огурцов?
– Правы, правы, везите же меня скорее к ним, черт бы вас побрал.
Все оказалось точно так, как обещал Авдеев. Заброшенная часовня, вид на реку и даже сохранившиеся местами фрагменты крепостных стен.
Чудное местечко, – сказала Юлия, – главное здесь тихо, а ведь мы находимся в черте города, да?
– Точно так, – подтвердил Авдеев.
– Что здесь раньше было?
– Табличек нигде нет, но, предполагаю монастырское подворье.
– А, что стало со стенами: враги, наверное, разрушили, когда брали приступом.
– Стены разобрали на строительство, кирпич сохранился прекрасно.
– Кто разобрал?
– Большую часть – государство, остальное потаскали местные жители. Видимо это не было памятником архитектуры.
– А где забегаловка?
– Вот она, – Авдеев указал на деревянную избу недалеко.
Но сначала осмотрим часовню.
– Прошу.
Часовня оказалась вовсе не часовней, а каменным строением непонятного назначения. Они обошли вокруг башни, и остановились у деревянной двери. Замка на ней не было, но петли были замотаны алюминиевой проволокой. Авдеев стал ее раскручивать.
– А нам не попадет? – опасливо спросила Юлия.
Но Авдеев уже открыл дверь и вошел вовнутрь. Юлия, помедлив, последовала за ним.
Сумрачно и сыро, под ногами строительный мусор и человеческие экскременты. Узкая лестница вела на деревянные площадки второго и третьего этажей.
– Прошу, – предложил Авдеев.
– Вы думаете? – нерешительно сказала Юлия.
– Непременно.
– Честно говоря, эта лестница не внушает мне доверия, – пожаловалась Юлия.
– Я вам больше скажу, она никому не внушает доверия, – успокоил ее Авдеев.
– Никому? – подняла брови Юлия.
– Никому, – подтвердил Авдеев.
– Вы что же всех девушек сюда водите? – с непонятной ревностью спросила Юлия.
– Наверх, еще никто из них не поднимался.
Юлия подхватила полы своего плаща и ступила на шаткий путь самоутверждения. Скрывая улыбку, Авдеев последовал за ней. Второй этаж был промежуточным звеном, на третьем, через огромные окна-бойницы, можно было увидеть окрестности, Сделав шаг, Юлия испуганно схватилась за Авдеева, деревянные половицы ужасающе скрипели под ногами.
– Вы испачкали плащ, – сказал Авдеев, чтобы что-нибудь сказать.
– Это ерунда, – сказала Юлия, – поглядев на полы своего плаща, – на обратном пути я его еще не так испачкаю.
– Почему?
– Потому что я буду сползать от страха. Зачем вы меня сюда затащили?
– Посмотрите, какая красота, – прервал ее Авдеев.
Юлия повернула голову.
Река делала длительный плавный изгиб и растекалась в устье в огромную заводь, по поверхности которой скользили серфингисты. У причала стояли несколько речных судов, землечерпалка, плавучий ресторан, в прежней жизни бывший трехпалубным кораблем. Берега, обнимавшие заводь, были покрыты густыми зарослями, правее, взгляд скользил по убранным полям, фермам высоковольтных линий, голубым маковкам церкви какой-то деревушки, железнодорожного моста и упирался в горизонт.