- Мы можем поговорить наедине?
Она кивает Джексу и он тот час выходит.
- О чем ты хочешь поговорить? – Она присаживается на белоснежный диван и начинает перебирать на пальцах свои бриллианты.
- Когда папа погиб, я должен был унаследовать все.
Ее лицо меняется.
- И ты все получил.
- Не все.
- Что тебе нужно?
- То, что принадлежит мне по праву. У меня нет денег нанять хорошего адвоката, но ты хотя бы должна мне отдать его машину.
- Ты когда-нибудь думал пойти и заработать самому?
Мне хочется вцепиться в ее лицо.
- А ты думала об этом?
- Не смей так разговаривать с матерью, – шипит она.
- Ах, ты вспомнила, что ты моя мать?
- Макс! - ее голос переходит на крик. – Сынок, - голос стал тише. – Я понимаю, все понимаю. Ты все получишь, когда тебе исполнится двадцать пять.
Я качаю головой. Мне противно находится рядом с собственной матерью. Так не должно быть.
- Знаешь, мама. Мне ничего не нужно. Я серьезно. Я просто проверил твою реакцию. Ты забрала у меня все и у тебя нет намерения это возвращать.
- Ты сам виноват. Сейчас ты можешь зарабатывать, а не клянчить.
- Я говорю не о деньгах.
Она долго смотрит на меня. Я пытаюсь понять, осмысливает ли она то, что я имел в виду?
- Мне горько осознавать, что деньги, заработанные отцом таким трудом, ты пускаешь на этих альфонсов.
После этих слов, она резко встает и злобно шипит мне в лицо:
- Я сейчас вызову охрану. Не смей так говорить.
Я усмехаюсь и делаю два шага назад.
- Я уже сказал, что мне ничего не нужно. Но машину я заберу.
Мои ботинки тонут в этих белых пушистых коврах. Это по-детски, но я стараюсь шоркать подошвой, надеясь оставить на них пятна.
- Оставь ключи, - слышу вслед.
Вынув пару ключей из джинсов, я изящно опускаю их в огромный аквариум.
Мама бы никогда не прошла проверку на тест «Мамочка года». Не знаю, зачем я приходил. Да, мне нужны деньги и да, они мои по праву. Но в одном она права, я не буду их клянчить. Если в этом городе нет справедливости, и дети легко лишаются отцов, а матери лишают своих детей любви и поддержки, то я не знаю больше, как в этом разбираться.
Я справлюсь. Мне двадцать один, у меня есть друзья, у меня есть Стайлз. О большем, я и не прошу. Единственное, что я хочу вырвать из ее цепких рук, это машина моего отца. Красный «Форд Мустанг» 1969 года. Когда я впервые сел за руль, это был руль отцовского мустанга. Он так им дорожил и обещал, что он будет моим.
И он будет. Это все, что мне от него осталось.
ГЛАВА 7
Лив
- Ты еще не готова? – шепчет Энди и проводит ладонью по моему бедру.