Почему? Почему она не может прирезать эту тварь?!
С каждой секундой смятение ширилось в ее душе, разливалось безбрежным морем, заполняло легкие, топило разум, утаскивая ее куда-то на самое дно, в темноту непроницаемых, черных вод. Не оставляло и шанса на спасение. Она смотрела в его заиндевевший холодный взгляд и видела в его глазах свой страх, осязала запах страха — липкого, терпко-горького, сочащегося по вискам холодными каплями пота.
Двери распахнулись и в комнату втолкнули маленького тщедушного нунта, бережно прижимающего к груди огромную книгу и ритуальный посох.
— Преподобный? — Касс выгнул бровь, испытывающее глядя на бледного служителя светлых сил.
— Киосим, преподобный Киосим, — приветственно расшаркался нунт.
— Мы желаем сочетаться браком, — Касс небрежно указал головой в сторону сидевшей в кресле Оливии. — Немедленно.
— А к чему такая спешка? — благочестиво начал нунт. — Дела святые суеты не терпят. Для начала следует…
— Для начала ты закроешь рот, разложишь свои причиндалы и начнешь обряд, и тогда, так и быть, я разрешу тебе говорить дальше, — Касс подошел к Оливии и грубо стянул ее с кресла, поставив перед перепуганным преподобным Киосимом.
Нунт гулко сглотнул, затравлено оглядевшись по сторонам, потом, очевидно, осознав, что помощи Всевидящего ему ждать неоткуда, положил на стол книгу, достал из своих необъятных карманов пузырек с лахусом и два серебряных кубка.
— Итак, приступим. Благословенен чистый свет неборожденного Всевидящего, освящающего и просвещающего душу каждого тленного…
— Эту часть можно пропустить, — сердито гаркнул на преподобного Касс. — Приступайте к главному.
— К самому главному? — жалко переспросил нунт.
— Да, — удерживая перед собой за плечи дергающуюся Ли, буркнул Касс.
— Имеешь ли ты… — нунт боязливо покосился на герцога.
— Кассель дель Орэн, наследный герцог Оттон, — помог ему Касс.
— Кассель дель Орэн, наследный герцог Оттон, искреннее и непринужденное желание и твердое намерение быть мужем этой женщины, которую видишь перед собой?
— Имею, — вызывающе нагло заявил Касс.
— Имеешь ли ты… — запнулся нунт.
— Оливия Торвуд, — услужливо подсказал дель Орэн.
— Оливия Торвуд, искреннее и непринужденное желание и твердое намерение быть женой этого мужчины, которого видишь перед собой?
— Нет, — отчетливо-громко произнесла Ли.
— Продолжайте, преподобный, — невозмутимо заявил Касс, прикрыв ладонью зевок.
— Но так нельзя! — возмутился Киосим.
— Продолжай, святоша, что б тебя… — видимое спокойствие Касса испарилось в мгновение ока.
— Не беспокойтесь, преподобный нунт, я призову вас в свидетели, когда потребую у короля признания нашего брака недействительным, — елейным голоском проворковала Оливия.