ГЧ (Генератор чудес) (Долгушин) - страница 248

Ридан резко поднимает голову. Едва слышное, быстро нарастающее жужжание внутреннего телефона заставляет его порывисто схватить трубку.

— Да?

— Константин Александрович, все готово.

— Готово? — восклицает Ридан, и глаза его расширяются и сверкают от волнения. — Можно начинать? А… вы не устали, Николай Арсентьевич? Может быть, лучше отложить на завтра?

— Нет, нет… Давайте попробуем.

— Смотрите… Ну, иду.

Ридан переводит сигнальный рычажок телефона, и через минуту в трубке слышится какое-то хриплое бормотанье.

— Тырса? Проснулись? Давайте наверх всё, что мы отобрали.

Профессор исчезает в темном коридоре. Рабочая комната Тунгусова встречает его большим светящимся кругом виклинговской шкалы на «генераторе чудес», который стоит посредине комнаты. Маленький параболический рефлектор, укрепленный сверху, направлен в глубину комнаты, на свободную часть стены, покрытую большим свинцовым квадратом. Николай сидит поодаль на рабочем табурете, устало облокотившись на стол, и курит.

Потом появляются клетки с животными: собака, кролик, морская свинка, белая крыса, мышь. Поставив их горкой у стены, Тырса молча уходит. Ридан плотно запирает за ним дверь.

Было уже совсем светло, когда оба, совершенно обессиленные от обилия переживаний и усталости, вышли из комнаты. Ридан проверил, на месте ли ключ и щелкнул замком.

— Надо соблюдать теперь особую осторожность, — сказал он. — Мы владеем богатством, равного которому нет в мире. И ещё одно, Николай Арсентьевич… Никому ни слова. Даже нашим… пока…

Николай молчит. То, что происходило только что перед его глазами, не было похоже на действительность. Это был сон. И смысл его ускользал от Николая. Пусть… Это дело Ридана.

Усталость, раз овладевшая Николаем, теперь легко возвращалась снова. Он едва держался на ногах и не хотел думать.

Ридан, наконец, сообразил это и, обняв, повел его в столовую. Стараясь не шуметь, он разыскал в буфете закуски, достал коньяк, налил две больших рюмки.

— Ну, Николай Арсентьевич… — Ридан хотел сказать что-то торжественное и проникновенное о победе разума, о могуществе их содружества, но заметил, как напряженно следит Николай за своей рукой, боясь расплескать коньяк. Он быстро чокнулся и добавил: — Пейте скорей. Вам это необходимо сейчас…

Прошло уже больше недели после того, как Ридан и Тунгусов тайком от всех домашних, как подростки, решившие бежать из родного дома в страну индейцев, провели всю ночь за испытанием восстановленного, наконец, «ГЧ».

Действительно, это была ночь чудес. И началась она таким ярким и неожиданным эффектом, что экспериментаторы сразу потеряли всякое представление о времени, об опасности переутомления Николая и вообще о всяких доводах благоразумия.