– Когда барселонская книжная лавка окрепнет, мы откроем нашу собственную в Валенсии или в Сарагосе, как договаривались раньше, – сказала Мария. – В этих городах никто не сможет оказывать на нас давление и мы будем действовать более свободно.
Жоан посмотрел на Анну, которая улыбалась ему, и он в свою очередь улыбнулся сестре и зятю.
– Как мы и договаривались, вы всегда можете рассчитывать на нашу поддержку, – сказал он им.
– Вчера в госпитале Санта Креу умер моряк.
Жоан выжидательно посмотрел на Бартомеу. Как только его друг вошел тем сентябрьским утром в книжную лавку, он понял, что тот не на шутку взволнован. Поприветствовав книготорговца, купец взял его за локоть и мягко подтолкнул в сторону салона, который в это время был свободен от посетителей: ему не хотелось, чтобы кто-нибудь стал свидетелем их разговора.
– Слушаю вас, – сказал Жоан, заинтригованный поведением Бартомеу.
– Он только спустился на берег с судна, прибывшего из Валенсии, куда ранее приплыл на галере из Неаполя.
– Из Неаполя? – переспросил Жоан, не понимая, к чему клонит Бартомеу.
– Да. И догадайся, что это была за галера.
Жоан, будучи в полном неведении, лишь пожал плечами.
– Галера, которая доставила пленного Цезаря.
– И где теперь Цезарь?
– Заключен в крепость Чинчилья внутри полуострова, далеко от Валенсии.
– Его судили?
– Нет. Ему был вынесен приговор – тюремное заключение. Сколько будет длиться это заключение, зависит от воли короля.
– Цезарь по-прежнему олицетворяет собой угрозу для Папы. – Жоан, задумавшись, грустно улыбнулся. – Если бы король Фернандо поверил в то, что все те преступления, которые приписываются герцогу, на самом деле были совершены, он давно казнил бы его. Думаю, что на самом деле короля мало интересует то, кого в реальности мог убить Цезарь Борджиа. Он ограничился тем, что заключил герцога в тюрьму в Испании, подальше от понтифика, но одновременно напомнил Папе о существующей угрозе. Это своего рода гарантия, которая заставит Папу выполнять данные им обещания.
– Ты прав в своих умозаключениях, – прервал Бартомеу Жоана. – Но дело в том, что этот индивидуум – матрос, бывший тюремщиком Цезаря во время морского путешествия, считается жертвой проклятия.
– Проклятия?
– Да, проклятия, которое Цезарь, герцог Романьи, преданный Испанией, обрушил на Изабеллу и Фернандо, а также подданных их королевств.
– Какая глупость! И вы… верите в это проклятие?
– Я не знаю, было это проклятием или нет, но факт остается фактом: этот бедолага мертв.
– И врачи госпиталя Святого Креста говорят, что он умер от проклятия? – спросил Жоан со скептической улыбкой на губах.