– Я – Эвил, сын Оттара ярл Хаслфьерда.
– Сергей, воевода киевский.
– Не тот ли ты Серегей, что убил Скарпи Атлисона?
– Тот, – Духарев напрягся, а нурман осклабился.
– Жаль! Сам его убить хотел. Кровник он мой. Сбежал к вам от суда конунга.
– Ну извини, – сказал Духарев. – Может, в дом пригласишь, Эвил Оттарсон?
– Да я сам тут гость! – развел руками ярл. – А хозяин – вон он! Эй, Гуннар, иди сюда, принимай гостей!
Гуннар, тоже типичный норман, подошел к гостям и с достоинством пригласил разделить кров и пищу. Но вид у него при этом был кислый.
Молодцы Духарева попрыгали на песок. Кое-кто по-нурмански обменивался приветствиями с викингами. Не раз пересекались дорожки скандинавов и варягов-славян. На море (часто – сталью о сталь); на мирных торгах в Белозерье, в Скирингсалле, в Хольмгарде-Новгороде.
– Знакомый драккар! – прищурился вдруг ярл Эвил. – Не Олли-Рогатого «Ёрмундганд»?
– Был, – ответил Духарев. – Теперь его имя «Морской конь».
– Давно ли?
– Пол-луны минуло.
– И чем же куплен сей пахарь пенных полей?
– Кровью, – мрачно ответил Духарев.
– Уверен, эта история достойна висы! – сказал ярл. – Ты расскажешь ее, когда мы омочим усы в пиве гостеприимного Гуннара!
Историю рассказывал не Духарев, а Трувор. Большинство присутствующих были нурманы, а сын Ольбарда владел нурманским, как своим родным.
Расписал красочно, со всеми положенными поэтизмами, акцентируя внимание на том, что грабеж на земле киевского князя дорого встанет даже тем, кто намерен этому князю служить. Но нурманы обратили внимание на другое:
– Сколько, говоришь, вас было? – переспросил ярл Эвил.
– Двенадцать. Осталось восемь. Четверо ушли в мир вечной славы.
– А сколько, ты сказал, было хирдманов Олли?
– Четыре десятка и еще шесть.
Нурманы загомонили. Похоже, не поверили. Но оспаривать никто не стал.
В длинный дом викингов набилось под сотню (еще столько же пьянствовало снаружи). И еще полсотни варягов. Вонь стояла – не продохнуть. Духареву кусок в горло не лез.
– Выйдем, ярл, прогуляемся, – предложил он, наклонившись к Эвилу.
Тот кивнул.
Предводители вышли, оставив своих воинов пировать.
Пара нурманов с волчьими шкурами на плечах сунулись было за ярлом, но тот зна́ком велел им остаться. Варяг не взял своих телохранителей, нурман – тоже.
– Сколько будет платить князь Святослав за каждый меч? – напрямик спросил Эвил.
– Четверть золотой гривны за два меча.
– Мало! Ромейский кесарь платит втрое больше.
– Еще доля в добыче.
– А велика ли будет добыча?
Духарев усмехнулся:
– Мало не покажется.
– Х-м-м… Слава твоего князя тоже велика, но одной славы мало. На кого идем?