Цимисхию потребовались все свои силы, чтобы подавить мятеж. И возглавить эти силы должен был стратилат Склир. Поэтому в Аркадиополь пришел приказ, вызывающий стратилата Склира в Константинополь, а к Святославу прибыли послы императора Иоанна с многочисленными дарами и четким указанием василевса: заключить мир с катархонтом россов.
Война закончилась – начался торг.
Его результата Духарев дожидаться не стал. Как только поджила нога, собрал своих дружинников, прихватил положенную ему часть добычи и отбыл в Булгарию.
Сергей с трудом удерживался от того, чтоб не дать шенкеля Калифу, поднимая его в галоп.
Но следовало сохранять достоинство.
Воевода армии победителей не должен вести себя, как влюбленный мальчишка.
Тем более на глазах собственных воинов.
Поэтому так же неторопливо ложилась под копыта уже хорошо знакомая дорога. Текли мимо такие же знакомые сады и виноградники. А за спиной – привычная «музыка» рысящих конных сотен: дробь копыт, фырканье коней, голоса воинов, погромыхивание железа…
Смерды, трудившиеся на земле, при виде войска прекращали работу, но не бросались прочь, а снимали соломенные капелюхи и кланялись в пояс.
Они воспринимали русов как хозяев, а не как врагов, и Духарев тоже не чувствовал себя на этой земле захватчиком. Это был Межич. Земля его Людомилы. Значит, и его тоже.
Развилка. Одна дорога вела влево, к усадьбе. Вторая – вправо, к замку. Его недостроенные стены уже можно было видеть.
Духарев свернул направо. Калиф, чувствуя желание хозяина, прибавил.
Стены из светлого камня выросли уже почти на три человеческих роста. Снизу они казались выше, чем на самом деле. Дорога спиралью поднималась по холму между массивных темных каменных глыб – к будущим воротам.
Еще издали Духарева насторожило отсутствие каменщиков. Но в замке не было не только каменщиков – вообще никого, если не считать мальчишки-козопаса.
– Где все? – спросил Духарев, когда перепуганного мальчишку поставили перед ним.
– Нету, – пробормотал козопас.
– У вас что, праздник какой-нибудь?
– Не-а.
– Тогда почему здесь никого нет?
– Дык нету никого, – парнишка жутко трусил, и Духареву стало понятно, что толку от него не добьешься.
– Едем в усадьбу, – сказал он Велиму, и войско двинулось дальше.
Ворота усадьбы были распахнуты, но никто не вышел навстречу русам. Наверное, Людомила уехала присмотреть за своими смердами, подумал Сергей.
Он сделал знак гридням: остановиться. А сам с несколькими ближниками въехал во двор…
И сразу почувствовал беду, когда увидел, что на месте дверей дома черный провал.