Тут она, положив руку на грудь, внезапно замолчала и растерянно уставилась на внучатого племянника. Сияние небесное из ее глаз вмиг улетучилось, теперь они излучали страх.
– Можер, где мое распятие?.. Я потеряла его!!!
Она упала на колени и, стукнувшись лбом об пол, запричитала:
– Теперь я проклята вовек… Бог не простит мне! Демоны подкрались ко мне во тьме и выкрали крест, символ веры, ибо исходящий он от Христа, Господа нашего, на коем принял он страдания наши. И да низвергнется за это гнев Его с небес на нерадивую дочь свою, и да проклята будет она во веки веков…
Можер все это время посмеивался втихомолку. Наконец не выдержал:
– Да вот оно, ваше распятие, тетушка, черт вас возьми! Только избавьте мои уши от вашей религиозной болтовни.
Аббатиса бросилась к нему, схватила распятие, покрыла его поцелуями и, не выпуская из рук, вновь упав на колени, принялась возносить молитвы Господу за то, что он не позволил лукавому погубить ее душу.
Шумно вздохнув и отвернувшись в сторону, Можер негромко произнес:
– Еще немного, и один из нас сойдет с ума – либо она, либо я.
Сбоку от себя он услышал торопливый шепот. Повернувшись, увидел, как сестра Барбета, закатив глаза и сложив руки на груди, горячо молится. И прибавил:
– Будь проклят тот день, когда я решился войти в этот дом сумасшедших! Скорее бы выбраться отсюда. Бедняга Рено, он меня уже заждался.
Аббатиса, перебрав всех святых и пробубнив все известные молитвы, во всяком случае, их начало, наконец выдохлась. Можер, в который уже раз ругавший себя в душе за необдуманную шутку с апостолом, облегченно вздохнул.
– А теперь, матушка, – объявил он в наступившей тишине, – я должен напомнить вам о моей просьбе. Надеюсь, вы не забыли об этом?
И повернулся к монахине. Та, сразу же поняв, что ее присутствие отныне вовсе не обязательно, поднялась с места.
– Спасибо, девочка, ты нам очень помогла, – расцвел в улыбке внучатый племянник аббатисы, но тут же поправился, увидев, как у монахини отвисает челюсть: – То есть я хотел сказать, сестра Барбета…
Челюсть вернулась на место.
– Ступайте, дочь моя, – кивнула настоятельница, – нам нужно поговорить.
Кротко поклонившись, монахиня вышла.
– Дело вот в чем, дорогая тетушка, – начал Можер. – Среди ваших послушниц есть некая особа, нашедшая приют в монастыре весной этого года. Ее зовут Гердой, вернее, звали. Ныне она сестра Инесса. Помните, мы говорили об этом в начале нашей встречи?
– Конечно, помню, она даже внесла за себя вклад: золотое кольцо, доставшееся ей от матери; единственное, что у нее было, – ответила аббатиса. – Но почему ты интересуешься?