Комариха. В Муханове солдатку с груднятами живьем в избе сожгли...
Сергеевна. В Нестерове бабе живот штыком прокололи...
Комариха. А у нас тишь да гладь, слышно, как ангелы летают. Нечего Бога гневить: повезло нам с немцем!..
Издалека доносится музыка - видимо, другой музыкальный фриц завел граммофон, но сейчас мелодия бравурная, героическая, напоминающая победный марш.
По улице, вспугнув возившихся в пыли ребятишек, пробегают несколько солдат, деревенский староста, кряжистый мужик с рыжей, впроседь бородой, его хромой помощник и писарь. Они проходят, оставив после себя облако пыли, и после короткои тишины слышится позвякивание уздечки, лязг железа и возникает причудливая фигура всадника.
На рослой, костлявой кляче с зашоренными глазами подпрыгивает, гремя старинным кованым шитом, медным тазом для варки варенья, нахлобученным на голову, длинным копьем и стременами, худой, длинный как жердь немецкий лейтенант. Острые, словно спицы, усы стоят торчком, белый взгляд устремлен в далекую пустоту.
- Каспа... тьфу! - плюнула Сергеевна,
- Не Каспа, а лыцарь Тонкий Ход! - поправила Комариха.
- Сейчас начнем чудить! - с тоской сказала Сергеевна, встала и, одернув подол, пошла прочь.
Комариха пожевала губами и тоже поплелась восвояси.
Скрылся и всадник, затем возник в отдалении на бугре, где чернеет ветряная мельница.
И вот ожили, задвигались крылья, пошли в свой круговой полет, и копье наперевес - устремился на "заколдованных великанов" спившийся до безумия немецкий лейтенант Ганс Каспар, он же "добрый рыцарь Дон Кихот". Ветряные мельницы ведут себя одинаково: мчится ли на них гидальго из Ламанчи или его убогий подражатель из состава вермахта - они ударяют всадника и коня своими крыльями и повергают наземь.
Издалека видно, как староста услужливо подает Каспе медный таз, его помощник - копье, писарь - щит, а один из солдат подводит захромавшего Росинанта. И вновь Каспа берет разбег, и Надежда Петровна отворачивается, равнодушная к исходу поединка.
Выходит Настеха. Она пытается держаться независимо, свободно, но что-то ущербное проглядывает в ее повадке.
Она хотела что-то сказать и вдруг схватилась рукой за горло.
Ее отшатнуло к плетню. Надежда Петровна кинулась к Настехе, подставила ладонь под ее лоб. Будто судорога проходит по спине молодой женщины. Затем она повернула к Надежде Петровне взмокшее, искаженное болью и отвращением лицо.
- Рвотно мне... Ох, Петровна, не по силам короб-то пришелся!...
- Не думай о том, Настеха, думай, что девчонку спасла..
Косо, быстро по щеке Настехи покатилась слеза. Петровна обняла ее за плечи и повела за плетень в садишко, сбегающий к реке. Она садится под копенку сена и устраивает Настеху возле себя, голову ее кладет на колени. Настеха закрывает глаза и тут же с ужасом открывает.