Когда на Рузаевку опустилась темнота, я коротал время в зале ожидания и пытался вздремнуть. Было очень неудобно, и я засыпал не более чем на минуту-другую. Открывал глаза, устраивался поудобнее на жестком сиденье и снова погружался в дрему. В одно из таких пробуждений я и заметил женщину, которая шла через зал ожидания. Прямо ко мне. Я опустил ноги на пол.
– Это ты парня ищешь? – спросила она без хождений вокруг да около.
Я весь напрягся.
– Да. Кто вам сказал?
Ей было лет 40 на вид. Круги под глазами. Желтые зубы. Грязная одежда.
– Когда пропал?
– Почти две недели. Вы его видели?
– Он тут комнату снимал, – она почесалась. – Пару дней.
– Комнату? – я не мог поверить. – Где?
– Да тут, в доме, – она махнула рукой. – За площадью. Рядом.
– Когда?
– Ну вот когда ты и сказал. Могу показать. Хозяйке в дверь позвонишь и сам все спросишь.
Меня охватило такое возбуждение, что я вскочил и дернул рюкзак на плечо.
– Пошли!
– Только это… Вознаграждение какое-нибудь…
– Пятихатка сойдет?
Она кивнула и повела меня к выходу из здания вокзала. По пути я посмотрел на часы на сотовом. До моего поезда оставалось меньше часа.
Несмотря на ночь, площадь была забита машинами. Вокзал никогда не спал. Она свернула направо и двинулась через площадь, не обращая внимания на проползавшие мимо машины. А машины не обращали внимания на нее. Я шел следом. Женщина почему-то постоянно чесалась. И постоянно что-то говорила.
– А я вижу объявление, думаю, ба, я же его знаю. Надо помочь, думаю. На вокзале спросила, тебя описали. Говорят, парень с наколками и с рюкзаком…
Мы свернули за угол жилого дома и оказались во дворе пятиэтажки. Здесь, по сравнению с привокзальной площадью, царил кромешный мрак. Я несколько раз быстро моргнул, чтобы глаза быстрее адаптировались. Женщина шла впереди, не сбавляя шага.
– А он ходил тут, комнату искал, пожить где. У той хозяйки и нашел. У нее одна комната свободная…
У меня не было времени обдумать, какого черта Сергей ночью вышел из поезда и ни с того, ни с сего решил пожить в этом, да простит меня Рузаевка, ничем не примечательном городке. Не было на это времени и сейчас. Я лишь сообразил, что женщина стала говорить громче. Пожалуй, она говорила даже слишком громко.
Опыт предупредил об остальном. Я напрягся, взявшись за петлю рюкзака. А потом спиной почувствовал движение. И резко пригнулся, одновременно скидывая рюкзак.
Это была короткая бейсбольная бита. Она со всей мощью обрушилась бы на мою голову и со стопроцентной гарантией вырубила, не пригнись я. Бита задела меня лишь по касательной, скользнув по затылку. Но и этого было достаточно, чтобы я рухнул на одно колено, теряя опору под ногами. В глазах вспыхнул миллион искр, а череп взорвался фейерверком боли.