Понятное дело, его душевное высказывание вызвало очередную шумовую волну из глоток десятков слушателей, непременно, сопровождающуюся градом ударов металлических кружек друг о друга. И вот, пенящееся пойло, взбудораженное множеством столкновений наполненных тар, вышло из берегов, словно морская вода, и оросило деревянные столы таверны. Вечеринка, плавно перетекшая в масштабную попойку, была в самом разгаре, однако фигура, появившаяся в каменной арке, являющейся входом в заведение, вызвала, что удивительно, мгновенное молчание. Все сидящие в таверне, не проронив ни слова, уставились на мужчину, ожидая от него новостей и, будто в один миг протрезвев, судя по их лицам, принявшим в этот момент суровое выражение, готовились услышать самый печальный ответ.
- Мы победили..., - отчеканил Фьёльнир, - но многим из нас, увы, не суждено ощутить вкус победы, - мрачно добавил он и, словно придавленный грудой камней, опустился за ближайший стол.
Некоторое время молчание не прерывалось. Люд, сидящий под сводами пещеры, очевидно, переваривал полученную информацию, словно пытаясь по настрою своего соратника уловить, сколько товарищей они потеряли сегодня. Кто-то, наконец, разрядил угнетающее своей мертвой тишиной молчание и негромко, но уверенно воскликнул: "Ура собратья!".
И вот голоса других повстанцев подхватили одинокий возглас своего товарища, превратив короткую фразу в череду ритмичных, громких поздравлений, которые, хоть и звучали торжественно, однако не без толики горечи. Словно каждый возглас, раскатывавшийся под сводом пещеры, олицетворял собой жизнь одного из погибших сегодня в битве товарищей.
Постепенно трактир начали заполнять уставшие, перепачканные своей и чужой кровью повстанцы, которые заходили в помещение под одобрительные крики своих соратников и рассаживались по уготованным для них за столами местам с едой и выпивкой. Все они уже побывали на осмотре у местного лекаря и потому походили сейчас, в большинстве своем, на оживших мумий, тут и там перевязанных бинтами. К сожалению, один клирик на целый лагерь повстанцев был не в силах магическим способом "заштопать" израненный в бою отряд, поэтому легкие раны он лечил по старинке, а свою магическую энергию, накопленную в часы отдыха, оставлял лишь для тяжелораненых.
Народ, вставая из-за своих мест, сгрудился вокруг сидящих воинов, выведывая подробности битвы. Те же, с явным трудом, мечтая скорее погрузиться в долгожданный сон, нежели вспоминать прошедшую бойню, отвечали на вопросы товарищей.
Наконец, в таверне появилось новое лицо, на которое тут же были устремлены взгляды толпы. Пройдя через арку, Раэль окинул взором пещеру и, негромко поприветствовав повстанцев, присел за стол к Фьёльниру. Очевидно, народ уже во всех подробностях разузнал о "снайпере" и теперь тихо перешептывался, кивая в сторону гостя.