Князь потянул и пересадил лицом к себе. Волосы его, как тогда у ручья, намокли и вились прядями, глаза уже не искрились, а сверкали золотыми искорками, казалось, скоро полыхнет пламя. И оно полыхнуло у него и у меня. Я приникла к его губам не в силах оторваться от него. Игорь поглаживал поясницу, прижимая к себе все теснее, заставляя дышать глубже. В остывающей воде мне становилось все жарче. Обняла его ногами, так казалось удобней, Игорь подхватил меня и приподнял, стараясь посадить удобнее.
В этот момент Матерь Сва слетела к нам и тюкнула сначала князя по темечку, а потом меня. Мы оба ойкнули и стали тереть макушки, морщась от боли. С меня пыл сразу сошел, удар птицы пришелся вовремя, потому что в этот момент просто забыла, что я ведьма и у меня сила не улеглась.
Князь зло посмотрел на птицу, которая несколькими взмахами крыльев вернулась обратно под потолок.
— Вот так, князь, — сказала довольная, — Матерь Сва говорит, что не жена я тебе.
— Что она понимает птица деревянная? — прошипел на нее князь обиженно.
Матерь Сва наклонила голову и курлыкнула, князь тут же замолчал.
— Она что, понимает? — удивленно спросил меня.
— Понимает, она же волшебная, — подтвердила ему, — так что князь, чтобы там не решил народ или твоя мама, свадебного обряда не было, Светобог не соединял нас, не жена я тебе и даже не невеста.
— Будешь! — решительно сказал князь и поднялся из купели.
Прямо на мокрое тело накинул рубанку тонкого полотна, натянул штаны, остальное взял в руки. Открыл дверь ключом и вышел, громко хлопнув дверью.
— Хозяйка, так что, обряда не было? — тут же раздался любопытный вопрос от домових, которые вылезли из стены.
— Не было, — тряхнула головой. — Я вам все время твержу, а вы меня не слушаете.
— И невестой тебя не называл? — недоумевали домовихи.
— Даже к моим родителям не ходил! — припечатала им.
Домовихи заохали, заахали, стали переговариваться, загудели, зашумели.
— Не правильно это! — выдали они свой вердикт.
— Вот и так считаю, — кивнула им.
— Так что младенчика не будет? — раздался жалобный голосок довенки.
На нее зашикали, зацокали, но на меня домовихи смотрели с вопросом в глазах.
— Тетушки домовихи, кроме поцелуя, который князь у меня украл, не было ничего, — домовихи одобрительно загудели.
— Поторопился князюшка, видать совсем душой присох, раз на такую подлость пошел, что женой при всем народе назвал. Мы уж грешным делом подумали: дело ж молодое, добровольное, с кем не бывает, — домовихи только сильнее стали улыбаться и глаза совсем светом добрым засеяли.
— Как мне из-под опеки княгини Ярины выйти? — задумчиво спросила вслух сама себя.