Иной раз мне представлялось, что все это было сном. Я не мог понять, в чем же тут дело? Неужели все загадки объяснялись только случайными совпадениями.
Совсем стемнело. Я сидел в палатке и ждал возвращения Сандро, который пошел искать Валину модель. Я боялся, как бы не потерялась эта, единственная в своем роде, игрушка, досадовал, что в работу нашей экспедиции опять вмешиваются всякие непредвиденные обстоятельства. Вместо серьезных испытаний мы занимались чепухой, вроде поисков демонстрационной модели, которая взяла и удрала за таксой, причем, как вы знаете, по следам, пахнущим «Туберозой».
Сандро долго не появлялся. Я решил пойти за ним.
Ничего не говоря Андрею, занятому обработкой результатов сегодняшних испытаний, я неслышно вышел из палатки.
Тусклые звезды робко выглядывали из-за облаков. Было совсем темно. Я включил фонарик и пошел по тропинке.
Раздвигая кусты и закрывая лицо от света, ко мне приближался человек. Он поднял голову. Старое, сморщенное лицо, чуть раскосые мигающие глаза показались мне знакомыми. Ну, конечно, передо мной был сторож железного кладбища.
Я спросил, какие дела привели его в расположение нашего лагеря.
Старик вынул изо рта длинную трубку и выпустил через нос облако дыма.
— Барышня дожидался, — ответил он неторопливо. — Зачем на склад без спроса ездит? Кусок железа взяла, повезла на мотоцикле. Почему не спросила? Почему потихоньку?
— Она должна сюда приехать?
— Зачем сюда? — удивился сторож. — Барышня поехала дальше, отвезет железо, поедет обратно.
— Куда отвезет?
— Почем я знаю куда? Два раза уже ездила. Туда по этой дороге.
Он махнул в сторону, где был домик Омегина, и, не прощаясь, скрылся в темноте.
Я не знал, что делать. Значит, и Омегин и мотоциклистка работают вместе. Она потеряла кусок лепидолита, а Омегин носит образцы рубидиевой руды прямо в кармане. Меня заинтересовали эти люди и, главное, их опыты. Снова перед глазами встали воспоминания вчерашнего дня: болты, покрытые кровавой ржавчиной, разговор с хозяином пластмассовой лаборатории, мотоциклистка на складе трофейного лома… Я старался понять, дать объяснение их опытам, но из этого ничего не получалось.
Занятый своими мыслями, я не заметил, как вышел на дорогу. Включил фонарик. Старик был прав: на песке темнела узорчатая линия — свежий след от мотоцикла. Он вел к лаборатории Омегина.
Какая-то непонятная сила заставила меня идти по этому следу. Вы не можете себе представить, сколько мучений испытывает исследователь, если ему не удается найти разгадку тех или иных научных явлений. Поверьте, что не пустое любопытство заставляло нас интересоваться Омегиным и его помощницей. От них зависела разгадка непонятных капризов нашего аппарата, который не хотел обнаруживать рубидиевую руду в земле и нашел ее только у хозяев пластмассового дома.