Из-за скованных ног я отчаянно хромал, и у меня была единственная возможность – бежать к реке. Я, спотыкаясь, проковылял вперед, сквозь небольшие волны, и повернулся, готовый пустить в ход цепь – другого оружия у меня не было. И тут понял, что я покойник, потому что всадники Свена скакали следом. Я попятился, заходя глубже в воду.
«Уж лучше утонуть, – подумал я, – чем страдать под пытками Свена».
И тут всадники остановились. Свен протиснулся мимо них, а потом и он замер. Я стоял по грудь в воде, неуклюже держа в руке цепь и приготовившись опрокинуться спиной вперед в реку, чтобы принять смерть, когда Свен внезапно шагнул назад.
Потом он сделал еще один шаг, повернулся и побежал к своему коню. На его лице был написан страх, и я рискнул обернуться, чтобы посмотреть, что же его так напугало.
Из моря, подгоняемый множеством гребцов (они сидели в два ряда) и быстро нарастающим приливом, двигался к берегу красный корабль.
Красный корабль был уже совсем близко. Нос его венчала чернозубая драконья голова. На палубе было полно вооруженных людей в кольчугах и шлемах. Судно все приближалось, окруженное бурей звуков: плеском весел, криками воинов, шипением белой пены, бурлящей у высокого носа корабля.
Мне пришлось качнуться в сторону, чтобы уклониться: красный корабль не сбавил ход даже у берега. Весла взметнулись последний раз, нос судна заскрипел по песку; голова дракона высоко вскинулась, когда громадный киль корабля врезался в берег под гром разлетающейся во все стороны гальки.
Надо мной навис темный корпус, потом весло ударило меня в спину и швырнуло в волны… A когда я ухитрился, шатаясь, привстать, то увидел, что корабль, содрогнувшись, остановился, и с его носа спрыгнула дюжина облаченных в кольчуги людей со щитами, вооруженных копьями, мечами и топорами.
Те, кто первыми оказались на берегу, издали громкий вызывающий рев, а гребцы тем временем бросали весла, хватали оружие и следовали за товарищами.
Это был не торговый корабль, это были викинги, явившиеся убивать.
Свен бросился наутек. Он взобрался в седло и помчался через солончаки, в то время как шестеро его людей, оказавшиеся куда храбрее своего господина, поскакали навстречу викингам. Но те быстро уложили коней топорами, а спешившихся воинов прирезали на берегу. Их кровь хлынула в реку, туда, где я застыл с разинутым от изумления ртом, с трудом веря своим глазам.
Сверри стоял на коленях, широко раскинув в стороны руки, чтобы показать, что он безоружен.
Хозяин красного корабля, воин в великолепном шлеме, увенчанном орлиными крыльями, повел своих людей на тропу, ведущую через солончаки к зданию монастыря. Он оставил полдюжины воинов на берегу; один из них был настоящим гигантом, высоким, как дерево, и широким, как бочка, с громадным боевым топором, запятнанным кровью.