Коридор, открывшийся взору, выглядел не в пример ухоженней. Не дворцовые апартаменты, конечно, но и не вызывающая брезгливость замшелость подземелья.
Так могло быть отделано офисное здание. Добротно, но без лишней роскоши.
Невозмутимый цепной пёс бодро двигался вперёд. Но, на этот раз непоколебимая уверенность в том, что жертва покорно последует за ним, подкреплялась дополнительным фактором.
За спиной появилась невесть откуда взявшаяся тетка. Мельком глянув, девушка удивилась: та вполне могла оказаться однояйцевым близнецом неспешно удалявшегося стража.
— Прошу вас, мисс.
Лёгким движением руки секьюрити указала направление.
«Уродка»! — Обозлилась красавица. — «Как будто в этой кишке можно заблудиться»!
Однако возможностей показать характер было не много, и пленница вяло побрела по ковровой дорожке. То и дело внимательно изучая попадавшиеся на пути двери.
Топавший впереди остановился. Набрал код и произнес несколько слов на незнакомом языке.
— Куда вы меня ве?.. — Упёрлась было инопланетянка.
Но её несильно подтолкнули в спину.
Чертыхнувшись, жертва переступила через порог и вскрикнула от изумления.
Она имела прекрасно развитое воображение и, как следствие, была чрезвычайно впечатлительна. И явственно почувствовала саднящую боль в местах, где кожу распростёртого на хирургическом столе мужчины прокалывали иглы капельницы.
На висках, запястьях и груди горемыки крепились датчики. И, хотя человек находился в сознании, замутнённый, «плывущий» взгляд свидетельствовал о том, что он был изрядно накачан наркотиками.
— Я не хочу! — Завопила узница.
Но грубые руки силой уложили её на высокий топчан и туго застегнули ремни.
— Сведения, полученные от вашего… м-м-м… компаньона, оказались весьма интересными. — Раздался над ухом каркающий голос. — Но, в любом деле требуются доказательства.
До смерти напуганное дитя не успело удивиться, что, несмотря на неестественно звучащие фонемы, речь незнакомца была понятна.
А в следующую секунду в слабо пульсирующую вену вонзилось тонкое хромированное жало. И инопланетянка опять погрузилась в забытьё.
Очнулась она снова в камере. Правда, на этот раз было довольно тепло.
Через забранное решёткой оконце пробивался дневной свет. Да и вообще, помещение скорей напоминало клетку.
Вернее, неведомый архитектор разделил довольно обширное пространство на множество загонов. В каждом жёсткие нары, умывальник и унитаз. И совершенно никакой возможности уединиться.
— Меня предупредили, что нельзя пить сырую воду. — Прозвучало слева, и девушка вскрикнула от неожиданности.