Окидываю взглядом ее идеально подведенные губы, накрашенные столь же идеально подобранным красным тоном, и добавляю холодно и требовательно:
— Ты закончила?
— Нет, — резко отвечает Катарина.
Рыжая красавица поджимает губы и молнией вылетает из комнаты.
— Я всегда говорил тебе, что ты не должен был жениться на Камелии. Теперь столько проблем, — платиновый блондин со светло-зелеными глазами, что сидит в кресле слева от меня, лениво усмехается. — Смотри, как моя Катарина расстраивается…
Вспышка исчезла. Сделав пару глубоких вдохов, я все же открыла покрытую лаком дверь. Едва створка вернулась на место за моей спиной, вспышки последовали вновь.
Воспоминания так и чередовали друг друга, причиняя жуткую головную боль. Я и Александр. Александр, его друзья и Катарина. Да, теперь я была уверена, что все, собравшиеся в гостиной, были его близкими друзьями. А Катарина — дама, скрашивающая ночи в постели графа. Иногда присутствовали все одиннадцать мужчин, иногда — только некоторые из них. И почти всегда я чувствовала себя некомфортно под их пристальными, холодными и надменными взглядами. Иногда они отпускали двусмысленные шуточки по поводу нашего брака. Изредка открыто сочувствовали Александру. И в большинстве своем не обращались ко мне напрямую, словно меня не существовало. Кроме Катарины, которая выражала либо ненависть ко мне, либо презрение. Чаще всего — и то, и другое одновременно.
В этот раз прийти в себя оказалось еще труднее, чем в мой первый на сегодня возврат в реальность. Внутри все скрутило жуткой болезненной судорогой. Я снова упала прямо на устилающий пол ковролин жемчужно-белого цвета.
Раздался глухой неуверенный стук в дверь.
— Все в порядке? — чуть слышно спросил Джеймс.
Не вошел. Так и стоит в коридоре.
Я сделала усилие и перевернулась на спину. Вроде голова прекратила кружиться. Да и судороги потихоньку стали отступать. Я полежала так еще несколько минут, бестолково рассматривая матово-белый одноуровневый потолок с десятками вмонтированных по краям светильников в форме звезд.
— Да. Все хорошо, — пробормотала я почти беззвучно.
Громче просто не получилось.
— Зовите, если что, — ответил Джеймс.
Не думала, что в этих стенах столь плохая звукоизоляция.
Я недоверчиво покосилась на дверь. Удаляющихся шагов я не слышала — а ведь должна была, раз он смог различить мой полушепот. Я решила, что он так и стоит там, но когда все же смогла встать и выглянуть в коридор — телохранителя не было. Я придирчиво осмотрела дверной косяк. Дверь довольно толстая, да и вмонтирована в полуметровую каменную кладку. Странно все это.