Аннибал заставил её повторить эту историю несколько раз, чтобы отшлифовать её акцент. Совершенно очевидно, что она была невосприимчива к чуме, ведь все эти месяцы ей пришлось находиться рядом с больными без защитной маски, как он, но её подстерегает большая опасность, если обнаружится, что она турчанка. Фейра, прекрасно помня свой побег из дворца дожа, внимательно прислушивалась к его советам и изо всех сил старалась придать своей речи венецианский выговор.
* * *
Матушка Трианни подошла к сундуку, стоявшему под окном, и торжественно подняла крышку. Шелковые складки потрясающего зеленого оттенка заструились, словно водопад. Цвет был в точности таким, каким становится вода в лагуне в облачный день, – радужный оттенок бегущих волн. Старушка вытащила платье с помощью своей дочери Валентины и подняла его, чтобы Фейра полюбовалась изящной отделкой корсета и рукавов. С благоговением она приняла его из рук матушки Трианни – оно было невероятно тяжелым – и увидела, что главным украшением был корсаж, вышитый причудливыми узорами из множества крошечных страз, напоминавших волны Адриатического моря.
Фейра быстро разделась, и зелёное шелковое платье удобно село – прохладное и тяжелое на её теплой коже.
Мать и дочь умолкли, когда Фейра подошла к окну. «Все в порядке?» – спросила она нерешительно. Зеркала не было, и она не видела того, что видели они. Именно в эту минуту вошел Аннибал, и все её сомнения развеялись.
Он стоял, разинув рот. Его Фейра настолько преобразилась, словно гусеница превратилась в бабочку или птенец – в лебедя. Она пересекла океан из Византии в Венецию и переродилась, как Восточная Венера. Зелёное платье спускалось до пола, отчего девушка казалась выше, а золотистые плечи выступали над вышитым корсажем. Талия, зрительно суженная покроем платья, казалась крошечной. Платье было однотонным, и на фоне его глубокого, насыщенного цвета теплые оттенки её кожи блестели, оттеняя янтарные глаза. Матушка Трианни хлопотала вокруг неё, поправляя то там то здесь, хотя в этом не было необходимости.
«Теперь моя очередь, – сказала Валентина, вставая. – Это не займет много времени, доктор».
Аннибал прислонился к двери, восхищенный.
«Итак: волосы. Давайте-ка распустим их для начала». Вуаль убрали, и Аннибал впервые увидел волосы Фейры, с шелестом упавшие на её плечи. Он пытался угадать их цвет по локонам, выбивавшимся из-под вуали, но они только сбивали с толку – иногда кудри казались медными, иногда темными, как чернила, иногда блестящими, словно вишневое дерево. Теперь он видел все удивительные оттенки золотистого и коричневого.