– Меня зовут Мария, – сказала наконец самая молодая девушка. В широко раскрытых глазах у нее читался ужас.
– Сколько тебе лет?
– Шестнадцать, – едва ли не шепотом ответила она.
Девочка боялась. Взгляд ее метался по комнате.
– Я знаю, вас заставляют заниматься сексом. У нас это противозаконно. Людей нельзя держать в рабстве, в том числе сексуальном. Понимаете?
Женщины слегка кивнули, и я, посмотрев на Марию, спросил:
– Вам хоть платят?
Она порылась в кармане джинсов и вытащила обертку от презерватива.
– В конце недели мы показываем это, и за каждый фантик дают по пять долларов.
– Пять долларов?
Мария кивнула.
– А с клиентов сколько берут?
– С работников фермы – двадцатку. С тех, которые охаживают нас в отелях, домах и кондо… где-то пять сотен.
– И вам перепадает всего по пять баксов?!
– Бывает и больше.
– Где тот кондоминиум?
– Не знаю, где он точно. Нас просто отвозят на место.
– Кто вас туда забирает? Гектор Ортега?
Мария посмотрела мне прямо в глаза. Обернулась к товаркам – те сидели, точно окаменев. Значит, Ортега тоже в трейлере.
– Я оставлю свой номер, – не меняя тона голоса, произнес я. – Позвоните, и мы оформим иск в суд против тех, кто тут заправляет.
Я жестом подозвал к себе одну девушку и едва слышно прошептал ей на ухо:
– Где Ортега? Я знаю, он в трейлере.
Глянув назад, девушка закусила губу и наконец указала в дальнюю часть вагончика.
– В последней комнате, – шепнула она.
Достав «Глок» из-за пояса, я жестом велел женщинам покинуть трейлер и пошел по коридору. Интерьер делился на дюжину каморок, в каждой из которых стояло по кровати. Чем дальше я заходил, тем сильнее становился запах пота и прочих выделений человеческого тела. Кондиционер надрывался на жаре.
Позади что-то стукнуло.
Я вихрем развернулся и навел дуло… на перепуганное лицо работника. Судя по виду, он только что пришел с поля: сдвинутая на затылок зеленая бейсболка, ярко-красная майка с символикой флоридского университета, грязные джинсы, от которых разило помидорной ботвой и пестицидами. Доходяга вскинул руки.
Я опустил «Глок», в этот момент работник глянул мне за плечо. Этого хватило: я рухнул на пол, грянул выстрел, и пуля угодила прямо в грудь бедолаге-мигранту. Еще две пролетели слева от меня, пробили хрупкую стену трейлера. Поднимаясь, я выстрелил в Ортегу.
Ортега ломанулся к передней двери, я – за ним. На полу, кроме крови рабочего, я заметил еще красные капли – значит, и Ортегу зацепило.
Я знал, что он бежит к внедорожнику, и потому, вылетев на улицу, подкрался к его машине с водительской стороны. Взял Ортегу на мушку и крикнул: