Душа маленькой девочки громко закричала. Кричать она не собиралась. Она сразу хотела всем рассказать и доктору, и акушерке, даже притихшей санитарке, что есть другой, вечный дом и там каждого ждут, но ангел больно ударил по губам и голос такой, понятный всем, пропал, а вместо него родильный зал наполнился заливистым детским плачем. «Я родилась, — догадалась Саша, пройдя такое мучительное испытание».
Дальше события пролетели со скоростью света, замедляя определенные моменты. Она отчетливо увидела торт, стоящий на столе. Прямо по средине кулинарного шедевра красовалась одна единственная свеча. Свеча ей очень нравилась. Девочка протянула ручки, чтобы достать свечу, но оказалось ее желание считалось неприличным. Так вести в этом мире нельзя. И только, когда появилась четвертая свеча, торт медленно начал разваливаться.
Удар, пришелся по голове. Небо кружилось перед глазами. Мужчина взял бездыханное тело матери и бросил в багажник. Саша хотела кричать, но ни губы, ни язык не слушались. Боль, пронзившая сердце, была невыносимая, как изначально обрушившаяся темнота.
— Я умираю. Я умираю, — Саша прошептала одними губами, — Очень больно.
— Дыши, слышишь меня, дыши! Дыши!
Саша хотела спросить, кто такой Стрельников, но длинная фамилия завязла в мозгу. Выговорить не получалось. Черная паутина медленно оплетала ноги.
— Жива?
— Не дышит, — мужчина прикоснулся холодными руками к ее шее, проверяя пульс. — Открывай багажник.
Саша чувствовала, как ее бездыханное тело небрежно бросили в багажник.
— Посмотри, что с ребенком? Быстрее, что ты возишься?
— Жива, только без сознания.
— Это даже к лучшему. Пересади ее.
Мужчина потянул девочку за платьице и как тряпичную куклу усадил на переднее сидение.
— Ты, все помнишь?
— Помню.
— Минут через десять вызывай ГАИ и «скорую». Вначале «скорую».
Последнее указание мужчина дал на ходу, садясь в красную «ауди». Машина рванула с места. В багажнике было тесно. Заболело все тело и даже… душа.
— Саша, открой глаза! Саша открой глаза! — Степанков легонько хлопал ее по щекам.
— А как же мама? Где мама? — последнее, что она хотела спросить, перед тем, как душа оторвалась от земли.
Сонные, слипшиеся веки, открывались с трудом. Саша никак не могла понять кто она на самом деле толи маленькая Настя, тили она Кристина или еще кто — то третий, кого она забыла.
Ее никто не торопил и не останавливал, но события сами проносились перед глазами на бешеной скорости. Запомнить или рассмотреть Саша уже ничего не могла. И только оглянувшись вокруг, заметила подбирающуюся к ней черную паутину. Страх сковал каждую клеточку, она не могла не то что бежать, а даже сдвинуться с места.