В центре комнаты стояли освещенные витрины, в которых были выставлены личные вещи Линкольна. Был здесь, например, железный клин для колки дров, одежда, книги, письма и даже цилиндр, венчавший президентскую голову в тот вечер, когда Линкольна убили. Похоже, организаторы выставки задались целью через личные вещи составить портрет президента. Витрина, в которой были выставлены часы, стояла третьей с конца. Из пояснительной таблички явствовало, что это то, что ей нужно.
Сомнений не было, тем более что Кассиопея уже внимательно изучила экспозицию первого этажа.
Освещение было тусклым. Сделано это было нарочно, чтобы еще ярче высветить витрины с экспонатами. Что ж, так даже лучше. Пока ей на глаза попались лишь два охранника, оба в форме местной полиции. Оба явно скучали и не представляли особой опасности. Посетителей человек сто, не больше, да и те разбрелись по всему дому. А значит, охранники толком ни за кем не следят.
Из гостиной Кассиопея вернулась в зал, где полюбовалась рыцарскими доспехами в три четверти величины, что стерегли ведущую на балкон лестницу. На то, чтобы выкрасть часы, ей нужна всего минута. Стекла в витринах тонкие. Разбить их – пара пустяков, главное – не повредить часы. К тому же, по словам Хусепе, им нужно то, что спрятано внутри часового корпуса.
Она еще раз окинула восхищенным взглядом интерьер дома. Тренированный глаз тотчас выхватил дубовые стенные панели, елизаветинские буфеты, китайские вазы, дорогие старинные картины. Вместе с тем сразу чувствовалось, что когда-то здесь кто-то жил. И не один, а семья. В некотором смысле Солсбери-хаус напомнил ей дом ее детства, только вместо вещей тюдоровской эпохи ее дом нес на себе отпечаток испанского и арабского влияния. Родители наполнили его вещами, имевшими для них некий особый смысл. Таким он оставался и по сей день. Как и Хусепе, оставивший комнату матери в первоначальном виде, она почти ничего не стала в нем менять.
Воздав должное гостиной, Кассиопея вышла на террасу.
Позади дома был разбит прекрасный сад, а дальше, метрах в сорока, протянулась аллея деревьев. Ее взгляд скользнул к крыше и выхватил место, где в дом входили электропровода. Она проследила за ними – провода тянулись от затерявшегося среди деревьев домика. Как и ожидалось. В течение десятилетий, в результате многочисленных ремонтов и обновлений, все здесь стало централизованным. То же самое случилось и с ее замком во Франции, и в доме ее родителей. Интерес Кассиопеи переместился к домику с высокой черепичной крышей.
Оставалось лишь проникнуть внутрь. Разумеется, незамеченной.