— Знакомая песня. — Нелли кивнула.
— Слышать это было очень неприятно, но настоящий удар пришелся тогда, когда я узнала, что он пригласил Томми Беллоуса на своего рода стажировку.
— Томми Беллоус?
— Да. Брр... Томми Беллоус! Мальчишку, который ходил в школу через дорогу от моей. Он был школьным старостой и капитаном команды по крикету, и он всегда гаденько так улыбнулся... словно чуял что-то мерзкое, но ему это нравилось. Томми Беллоус! Мальчишку, который не замечал все отказы с моей стороны с самой начальной школы. Мальчишку, который пах так, словно вылил на себя море одеколона. Мальчишку, который флиртовал с каждой встречной девочкой, и всегда с такой ухмылочкой, будто считал себя бравым молодцом. Томми Беллоус!
— Какой обаяшка.
— Когда я спросила отца, что его сподвигло предпочесть Томми Беллоуса своей дочери, он ответил мне, что поля — не место для юной барышни. Он считал, что я должна закончить образование и найти достойного мужа с надежной работой. «Кстати об этом, — добавил он таким своим умудрённым отеческим голосом, — эта стажировка поможет этому молодому Беллоусу встать на ноги. Его ждет неплохая карьера в дальнейшем».
— Не ждёт. — Нелли прикрыла рукой рот.
— Отнюдь. Вот такие дела. На следующий день я сбежала и отправилась в своё собственное приключение.
— А я предсказываю, что вас ждёт неплохая карьера! Браво! Боже, Эбби, так и знала, что вы мне понравитесь. Я только не представляла насколько. Однажды ваш отец прочтет о вас в газетах. Понимаете, о чем я? Оставить парней в прошлом было самым мудрым решением. Никогда не оглядывайтесь, дорогая!
— Спасибо... вы очень добры. Хотя в мире есть и хорошие люди, правда. Чарли совсем не такой как Томми Беллоус.
Она протянула руку и нежно накрыла ею тыльную сторону моей ладони.
— Не поймите меня неправильно, уверена, что он мил. Он, наверное, очень хорошо с вами обращается, не дает вас в обиду и делает счастливой. Но неужели это все, чего вы хотите: быть в целости и сохранности и счастливой? Неужели вы не хотите добиться чего-то значимого? Быть личностью?
Я не знала, что на это ответить. Она обозначила все причины, из-за которых я оставила свою прежнюю жизнь, удушающую стабильность. Но и её интерпретация — это не совсем та свобода, которая меня прельщала.
— Вы могли бы стать великой, — сказала она. — Это я тебе говорю. Не знаю, заметили вы или нет, но даже этот пустозвон Лэмб начал разговаривать с вами по-человечески. Он просто ничего не смог с собой поделать. Есть в вас что-то такое... когда вы не смотрите оленьими глазками на офицера «Очаровашку».