А теперь вернемся к Фулмони. Она быстро бежала за Дурлобхом, словно лань, спасающаяся от охотника. Мысль о разбойниках подгоняла их обоих. Однако Дурлобх удирал так стремительно, что его возлюбленная начала отставать.
— Подожди! — закричала Фулмони. — Не оставляй меня одну!
— Поторопись! — бросил ей Дурлобх. — Догоняй!
Он мчался во весь дух, продираясь сквозь колючий кустарник, перепрыгивая канавы и бугры, перемахивая через лужи и грязь. Конец его дхоти, заткнутый сзади за пояс, выбился и болтался сбоку; с одной ноги соскочила туфля, чадор порвался и развевался на плечах, как боевое знамя.
— Негодяй! — завопила Фулмони. — Заманил женщину и бросил разбойникам! Как тебе не стыдно!
Дурлобх решил, что те уже схватили ее, и, не тратя время на разговоры, припустил еще быстрее.
— Ах ты, подлец! Ах, мошенник! — осыпала его бранью подруга. — Помойная крыса! Мерзавец!
Но Дурлобха уже и след простыл.
Фулмони в отчаянии заплакала, кляня родителей своего любезного и обвиняя их во всех грехах. Вдруг она заметила, что за ней никто не гонится и вокруг нет ни души. Теперь ей предстояло выбраться из лесу, а так как сметливости ей вполне хватало, это не составило для нее труда. Она огляделась, еще раз убедилась, что поблизости никого нет, вышла из-за деревьев и отправилась домой.
В деревню она добралась уже среди бела дня. Ее сестры Олокмони дома не оказалось — она ушла совершать омовение. Фулмони закрыла дверь, легла в постель и, разбитая после тревожной и бессонной ночи, тотчас заснула.
Разбудил ее голос сестры, вернувшейся с реки.
— Ты только теперь пришла? — спросила сестра.
— Почему только теперь? — ответила Фулмони. — Я вообще никуда не ходила.
— Как не ходила? — удивилась Олокмони. — Ты же еще вчера ушла ночевать к брахманке. Значит, только теперь возвратилась.
— Ты, наверное, совсем ослепла! — притворно рассердилась Фулмони. — Не видела, что ли, как я утром, вернувшись домой, прошла мимо тебя? Тогда я и легла отдохнуть.
— Как же так? — недоумевала Олокмони. — Я ведь уже три раза бегала за тобой. Только никого там не застала, ни тебя, ни Профуллы. Куда она делась?