Итак – у Маши оказалось для него два задания. Первое: найти в Питере дельного судмедэксперта. Тут он справился легко – лишь отзвонившись Паше, патологоанатому.
– Есть у меня для тебя в Питере человечек, – оживился, выслушав просьбу, Паша. – Завкафедрой патологической анатомии. Звезда, между прочим.
– Отлично, – записал номер Андрей. – Значит, сработаются с Каравай.
– Ага, – хохотнул Паша. – «И звезда с звездою говорит». Вы там, кстати, как?
– Мы там – хорошо, – помрачнел Андрей.
– Вот и не затягивайте, ррребята! Дети, совместный быт сближают. Пора-пора!
– Не всем же троих строгать, – улыбнулся, не выдержав, Андрей. Павел был счастливым многодетным отцом.
– Всем, всем, – заурчал Паша. – А совсем хорошим людям можно и четверых.
– Да ладно!
– Через полгода, – самодовольно хмыкнул Паша. И, прервав поток Андреевых поздравлений, закончил: – Денег он с Машки не возьмет, а вот коньяк, желательно имени одного французского императора, хорошо бы и поднести.
Андрей заверил, что коньяк будет, и даже сам набрал телефон питерского светила с целью: а) обозначить свою территорию, чтобы не вздумал с Машей кокетничать; б) попросить копию экспертизы – с тем же намерением контроля, только на этот раз не романтического плана. Андрею не нравилось, когда рядом с Машей появлялись трупы. Пусть даже пожилых дам с психиатрическими отклонениями.
Экспертизу он получил быстро – то ли коньяк сработал, то ли Машино обаяние. И прочитав ее, Андрей крякнул и вновь набрал номер в Северной столице.
– Он уверен? – спросил Андрей поднявшую трубку Машу. Голос ее звучал глухо:
– Что это не тот след, который остался от инъекции, сделанной в квартире? – Маша прочистила горло. – Уверен. Это была повторная доза. Кололи в другую руку и в другую вену. Остались синяки – следы пальцев на плече, там, где он прижимал старуху к земле, вкалывая ей лекарство. Все тот же галоперидол. Только на этот раз она впала в кому. Из которой уже не вышла.
– Кто еще мог знать о вашем эксперименте?
– Много кто, – на секунду задумалась Маша. – Главврач, да и другие врачи, я полагаю. Медсестры. Санитары «Скорой помощи». Проверить их всех нет никакой возможности.
Они помолчали.
– По второй твоей просьбе, – вступил Андрей, открывая свои записи.
– Носов?
– Да. Вся информация, которую я тебе изложу – исключительно для твоей оценки ситуации и человека, – официально никуда пойти не может.
– Я поняла, – вздохнула Маша. Фээсбэшные штучки. Ладно, пусть хоть так.
– Николай Анатольевич Носов, усыновлен отчимом в пятилетнем возрасте, 1960 года рождения. Вкратце – городская шпана, отчим – слесарь на Кировском заводе. Начал свою карьеру в 90-х, занялся бартером. А именно: обменивал высоколиквидное сырье на продовольствие. Участвовал и в Комитете продовольствия, и в Комитете по торговле. Тогда это была отработанная схема.