– Мальчишка тонет! Милиция, милиция! – глухо слышу я сквозь пробку из стылой воды в ушах. Это кричат люди на мосту. А потом внезапно становится темно – будто наступило солнечное затмение. Но нет – мы просто заплыли под темную громаду Кировского моста, успеваю понять я. Теперь нас никто не видит. Я поднимаю глаза на перекошенное улыбкой лицо дяди Толи: пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Его протянутая рука сжимается в кулак.
Бежать можно было только вверх по ступенькам. Глупо загонять себя в крысиный угол – но потребность укрыться оказалась сильнее логики. Не давая себе времени отдышаться, они поднимались все выше. И так добежали до узкой лестницы, идущей от площадки последнего, пятого, этажа – на чердак. Дверь на чердак оказалась закрыта на огромный амбарный замок, по центру приклеена какая-то бумажка.
– Подожди меня здесь, – оставив согнувшуюся от боли Ксюшу держаться за бок, Маша, тяжело дыша, поднялась по чуть пружинящим под ее шагами металлическим ступеням и прочла: «Руферам! Ключ – в 12 квартире. Один заход на крышу – 100 руб.».
Маша сбежала вниз и огляделась – 12-я квартира, оснащенная схожей с чердачной стальной дверью, располагалась как раз на пятом этаже. Подмигнув еще ничего не понимающей Ксюше, нажала кнопку звонка. Открывшему дядьке было лет пятьдесят. Над ремнем, придерживающим линялые джинсы, нависло неопрятное пузо.
– Здрасте, – на них с Ксюшей пахнуло колбасой. – И не лень вам зимой шататься, бешеные? Холодно же!
– Хотим увидеть любимый город во все времена года, – бодро отрапортовала Маша, вынимая из кошелька двести рублей. – А не подскажете, где потом можно будет спуститься?
Мужик спрятал деньги в джинсы:
– Тут, в двух крышах, – он махнул рукой. – Наверху – налево. Там гостиница, слезете и – прямо в коридор – они на чердаке мансарды оборудовали, а гостей пускают на крыши фоткаться.
– Отлично, – кивнула ему светски Маша. – Вы не закроете за нами замок?
Дверь лязгнула у них за спиной. Маша подмигнула Ксюше:
– Нам, похоже, повезло.
Ксюша неуверенно улыбнулась, оглядывая пустой пыльный чердак, обломки старых кирпичей под ногами и ржавые железные стропила. Недовольно зашебуршали в дальнем темном углу тутошние постоянные обитатели – голуби. Любители неформально полазать по крышам приставили к слуховому окну доску, дальше – пара деревянных ступеней, и вот они уже вылезли на крышу. Покрытый красной краской скат оказался весьма крутым. К тому же, подумала Маша, непрекращающийся дождь и заморозки превратили жестяную поверхность в почти вертикальный каток.