— Судя по реакции, ты в курсе похищений. Выкладывай. Это, кстати, Джемма Миттас — добрый друг и доверенное лицо. Джем, познакомься с Эдмунсом. Два года назад, когда я только взошел на престол, мы с ним немало литров крови друг другу попортили на тему, что может, а что не может позволить себе король.
Мужчина внимательно оглядел девушку, уделив внимание и ее нетипичной одежде, и перепутавшимся на шее кулонам, и уверенной осанке, и распущенным волосам, после чего, сделав для себя какие-то выводы, вежливо кивнул.
— Пойдемте в дом. По старой службе поделюсь тем, что знаю.
Первый этаж мертвецкой делился на два помещения. В большой плотницкой мастерской на длинном столе Эдмунса дожидался недоделанный гроб. А дальше, за узким коридором, заваленным тряпьем и разноразмерной обувью, располагалась кухонька. На втором этаже, судя по всему, располагались личные комнаты. Запах сырого дерева и разложения, казалось, въедался в кожу, а в горле застрял плотный комок дурноты, мешая дышать. Однако Эдмунс преспокойно бухнул чайник на маленькую обложенную камнями (судя по виду, выковырянными из брусчатки Соборной площади) печку и предложил гостям заварить травяной чай.
Джем вздрогнула и замотала головой. Олдер же занял крайнюю, грубо сколоченную табуретку у окна, вытянул ноги и согласился.
— А где сами трупы?
— Внизу. Там ледник — тела медленнее гниют.
— А сразу хоронить не пробовал?
— За бесплатно гнуть спину? — удивился Эдмунс. — Смешная вы, госпожа Джемма.
— Но запах терпеть готов.
— К вопросу о терпении… — его величество зацепился за нужное слово. — О том, что происходит в трущобах, мы узнали лишь случайно. Почему нищие не говорят об этом? Не жалуются? Хорошо, пусть у них нет доверия к власти — в конце концов, мой отец сделал все, чтобы люди перестали воспринимать короля, как нечто значимое. Я это не первый год пытаюсь исправить. Но почему они сами не соберутся и не найдут своих обидчиков?
— Если бы знали, с чем бороться, может, и не терпели бы, — вздохнул Эдмунс, поставив перед Олдером глиняную чашку, покрытую узором трещин. — Слишком много шепотков, что непростые люди черными делами занимаются. А с колдовством заточками не поборешься.
— А беременные у вас тоже пропадают? — Джемма попыталась с наскока свести воедино все ниточки: — У нас есть статистика по городским повитухам, а тут женщинам приходится рожать самим. Какие-нибудь цифры? Кто от родильной горячки помер, кто еще до родов исчез?
— Пропадают, конечно. Только вот пойди — пойми, связаны они с другими исчезновениями или нет. У нас тут, госпожа, каждую минуту кто-нибудь пропадает. Женщины — особенно. По беременным никто вам точнее не скажет, а вот с подростками совсем другое дело. Но это я открою за компенсацию, — ощерился мужчина и протянул руку.