— Мой прадед, Гарри, лично присутствовал на казни своей жены. Не представляю, как так можно было… Даже думать об этом не хочу. Перед смертью Мадлен наложила на род Вилландов проклятье. Проклятье преданной женщины. Отныне ни один мужчина из нашего рода не будет счастлив, — тихо рассказывал Трэвор, глядя на огонь. — Гарри тогда лишь посмеялся над несчастной ведьмой. Не представляю, как он смотрел в глаза своему маленькому сыну. Как объяснил исчезновение матери… Гарри вскоре женился вновь. Однако после пары месяцев брака молодая жена сбежала с каким-то офицером, и больше он ее не видел. Но прадед не желал верить в проклятье и вновь женился. Но вскоре у его новой супруги обнаружилось душевное расстройство, и она остаток дней провела лечебнице. И вот тогда Гарри поверил в слова ведьмы.
— Это могло быть простым совпадением…
— У моего деда тоже не сложилось с женщинами. Он женился первый раз в ранней юности, будучи уверенным, что покойная мать не могла желать ему вреда. Но его жена вскоре умерла. И тогда он поверил в проклятье. Ни о каком браке уже не могло идти речи. Да и простые отношения не складывались. Девушки, будто сговорившись, без конца разбивали ему сердце. В конце концов, от него забеременела служанка, и он признал этого ребенка своим наследником. Служанка вскоре сбежала, оставив ребенка на попечение любовнику. Это был мой отец. Уже зная о родовом проклятье, он даже не помышлял о женитьбе, но встреча с моей матерью разрушила барьеры. Но счастье длилось недолго. Мать умерла при родах, а отец всю оставшуюся жизнь страдал о ней.
— Это… просто ужасно, — прошептала я.
— Я тоже несчастен, Стэфани, — с болью в голосе сказал Трэвор и сел рядом со мной. — Я даже смотреть на женщин боюсь, понимаешь? Все время боюсь, что с моей избранницей произойдет несчастье из-за моего проклятия.
— Но ведь женщины были…
— Были… Человек не может быть один, это противоестественно. И я не смог. Но они все оставляли меня, причиняя боль. Проклятье существует, Стэфани, я уверен…
— Они сбегали из-за призрака?
— Нет, Мадлен никогда не показывалась моим гостьям. Я ума не приложу, чего она привязалась к тебе, — сказал Трэвор, тяжело вздохнув. — Призрак стал появляться, когда я остался один в этом доме. Никто из моих предков не видел его. Знаешь, мне кажется, что Мадлен тянет из меня силы, энергию. Я даже уехать из дома не могу надолго, веришь? Будто привязан здесь, хотя ненавижу этот дом! Мне и так паршиво, а вдалеке от дома и вовсе становится худо, будто умираю. Это настоящая пытка…
Мне очень захотелось утешить мужчину, поддержать его. Я подалась вперед и осторожно взяла его за руку. Его кожа казалась ледяной и напоминала прикосновения призрака.