Сдерживая безумное желание вскочить и убежать, он попытался было отползти за дерево, вглубь кустарника, но его первое же движение сопроводилось резким поворотом солдата, держащего автомат наготове. Тот внимательно принялся оглядывать местность, медленно, метр за метром. И двигался в направлении Ахмеда. Всё…
«А может, не заметит? Нет, на мне белые кроссовки, джинсы. Только куртка болотного цвета подходит для конспирации. И смотрит внимательно, засранец! Как всё глупо, блин! Может встать и сдаться? Выйти, подняв руки? Да нет, сразу получу пулю в лоб».
А тем временем солдат уже дошёл до второй машины со смятым в гормошку передом. Увидел там то, что осталось от водителя, заглянул на заднее сиденье, в багажник, остановился, рассматривая содержимое, потом начал громко подзывать к себе других. Они достали оттуда несколько мешков, как оказалось, с оружием. Извлекая единицу за единицей, рассматривали, проверяли. Это было совсем рядом с Ахмедом и он, напряжённо и не шевелясь, следил за ними. От передней машины тоже раздались крики, из того багажника тоже извлекли мешки с оружием. Подошедшие стали перетаскивать мешки к спрятанным за холмом машинам, а солдат с автоматом продолжил свой осмотр. До кустарника оставалось метров десять.
«Когда он подойдёт ближе, я наброшусь на него! Не буду ждать, пока пристрелит. Пусть хоть одному мозг вынесу напоследок! Сволочи!»
Нащупав тяжёлый камень, он удобно прихватил его и упёрся ступнями в выступы на почве, слегка подтянув колени. Сейчас подойдёт ближе и, когда будет поворачиваться, надо прыгнуть на спину. Бить по каске бесполезно, надо или в лицо или по шее сильно, чтобы переломать.
«Главное, успеть подпустить его ближе, но до того, как он заметит меня. Ещё пару шагов …» – думал он, не чувствуя ничего кроме дурманящей злости и готовый к прыжку в любую секунду.
Внезапно раздалась автоматная очередь. Солдат бросился на землю в нескольких метрах от Ахмеда. Если бы он приподнял голову и всмотрелся в кустарник, то сразу бы его увидел. Но в долю секунды всё изменилось, перестав быть охотником и став жертвой, которая всматривается и ищет в период острой опасности только укрытия и защиты, он ползком стал перемещаться к своим, пытаясь определить, откуда вёлся огонь. Ахмед смотрел на этого героя со смешанным чувством облегчения и брезгливости. Он и сам бы вёл себя так же в подобной ситуации, но сейчас, после пережитого страха, ему хотелось наплевав на стрельбу подбежать сзади и влепить поджопник по виляющему заду уползающего. Они оба жертвы, оба равны! Правда, это было мгновенным помутнением и быстро уступило место нормальному инстинкту самосохранения. Он пригнул голову, прикрыл её руками и пролежал так, пока не услышал звук отъезжающих машин. Потом вскочил и побежал, не выбирая направления, не разбирая дороги, просто вниз по склону. Перепрыгивая камни, огибая мелкие деревца, он бежал спотыкаясь, падая, поднимаясь и снова пускаясь бежать не испытывая страха, вообще ничего не чувствуя, даже боли от ссадин при падении. Почему-то в голове не было ни одной мысли, кроме: надо бежать быстрее! Документы и деньги при нём, а нехитрый багаж в сумке, который остался в разбитой машине не стоил того, чтобы рисковать и тратить время на его поиски.