– Один только… – ответил стражник и презрительно сплюнул, но дальнейшего разговора не поддержал.
Тем временем Борис оказался в шатре. Здесь было темно и чадно от коптящих светильников, тщетно пытающихся наполнить пространство светом. Посреди шатра на застеленном ковром стуле, восседал Фёдор Глебович. Рядом с ним стоял столик и скамейки, но Борису сесть князь не предложил.
Он произвёл на юношу неприятное впечатление. И вовсе не из-за того, что оказался врагом его друзей – всякое в жизни бывает и вполне приятные люди могут оказаться на другой стороне. Нет, сам его облик вызывал неприязнь. Весь грязный, косматый, с диким рыскающим взглядом. Был он больше похож не на князя, а на лесного бродягу. Собственно таковым он и являлся – самым настоящим лесным бродягой, но как-то плохо сочеталась внешность предводителя с образцовым порядком в лагере.
Фёдор в свою очередь тоже изучал гостя.
– Суздальскй княжич, – наконец проговорил он так, будто до сих пор сомневался в докладе стражника, и только теперь, увидев застёжку с белым соколом, уверовал, наконец, в действительность. Борис отметил, что голос у лесного князя и правда какой-то взвинченный.
– Зачем ты здесь, суздальский княжич? – спросил Фёдор.
– Князь Муромский Юрий Ярославич попросил меня выступить послом к тебе, – ответил Борис.
– Муромский? – раздражённо переспросил Фёдор. – Ну, это мы ещё поглядим, кто из нас Муромским будет зваться и как долго этот засранец титулом чужим прикрываться сможет.
Борис промолчал. Фёдор расценил его молчание по-своему. Кивнул на одну из скамеек и, подождав, пока гость усядется, налил в кружку вина. Протянул Борису, взял свою.
– Пустая затея, княжич, – сказал Фёдор, сделав глоток. – Мне не о чем говорить с Юрием.
Борис только губы смочил и кадыком двинул.
– Юрий хотел узнать, что тебе нужно? – сказал затем он. – Если откуп, то сколько?
Фёдор расхохотался, но так, зло, как будто силой выдавливал из себя смех. Потом вдруг резко оборвал хохот и, глядя в лицо юноше, бросил:
– Мне нужен Муром. И больше ничего. Неужто, Юрий настолько туп, чтобы не понять хоть этого?
«Чего же ты сам его не поставил?» – чуть не вырвалось у Бориса. Но сказал он иначе.
– Город ещё нужно взять, что будет непросто. А откуп можно получить сразу и без боя.
– Не зря ходят сплетни, что вы, суздальцы, торгаши великие, – с некоторой долей презрения заметил Фёдор. – Всё-то одними деньгами меряете. Земли, титулы, города. Но я не для того выжидал так долго, чтобы на серебро размениваться.
Он осушил махом кружку, поставил её с громким стуком.