Ей вдруг стало очень жаль того ребенка, каким был Рэйф. Возможно, бегство его матери из семьи послужило причиной того, что он стал таким жестким и безжалостным?
Скорее всего, именно так. Но несмотря на всю эту печальную историю, ей следует помнить, что она имеет дело не с тем брошенным маленьким мальчиком, которым он раньше был, а с человеком, которым он стал.
Марисе не спалось. Она вспоминала тяжелый, испытующий взгляд Рэйфа. Ей не хотелось думать о том, какой она была, когда они встретились в первый раз, не женщина, а тень, и она испытала неимоверное облегчение, когда он не узнал ее.
Два года жизни с Дэвидом почти сломили ее.
Если бы не Рэйф Певерил, она наверняка до сих пор жила бы на той уединенной ферме в Марипосе, не в состоянии собраться с силами или набраться мужества, чтобы уйти.
У Марисы ушло несколько лет и множество усилий, чтобы выбраться из поглотившего ее мрака депрессии и неуверенности в завтрашнем дне. И теперь, когда она несет ответственность за своего сына, она никогда не доверится мужчине, привыкшему властвовать и повелевать.
Мариса лежала в постели, понимая, что не уснет.
Она поднялась и, чтобы хоть немного успокоить встревоженные нервы, заварила себе чай. Стоя в полутемной кухне маленького старого коттеджа, который арендовала, с чашкой мятного чая, Мариса всматривалась в летнюю ночь, словно созданную для любви. Купол звездного неба освещался серебристым лунным светом, укрывавшим окрестности мерцающим покрывалом волшебства.
Ошеломленная зарождающимся желанием чего-то неизведанного, чего-то большего – первобытного и всепоглощающего, – она почти обрадовалась, когда по ее пальцам потекла горячая жидкость, резко возвращая ее обратно в реальную жизнь.
Мариса быстро поставила чашку на стол и подставила руку под холодную воду.
– Вот что случается, когда смотришь на луну, – пробормотала она, снова взяла свою чашку и отвернулась от окна.
Встреча с Рэйфом Певерилом наполнила Марису неуемной энергией, словно ее тело проснулось от долгого летаргического сна.
Ей следовало ожидать подобной реакции.
Стоило ей увидеть Рэйфа в первый раз, когда он вылезал из старенького джипа, и в ней проснулась былая решимость, которую, как ей казалось, она давно растеряла. Его грубая жизненная сила – сокрушительная, но в то же время обузданная – пробила брешь в окутавшей ее апатии.
Откуда-то появилось желание рассказать Рэйфу о болезни матери и о том, что никто не ожидал, что она выживет.
Потом, когда Дэвид отклонил его предложение отвезти Марису домой, она набралась смелости и настояла на своем.