Над столом с пыхтящим самоваром ярко светила лампа с зелёным абажуром.
Марфа, недовольно косясь на молодую женщину, внесла с кухни испечённый пирог.
Настасья, опустив голову и глядя на скатерть, раскладывала тарелки, вилки и чашки.
Хлопнув дверью и чертыхнувшись, в столовую влетел Глеб и кинулся к камину греть руки.
— Не холодно, но ветер, — обращаясь к отцу, но глядя на Настю, громко сообщил прогноз погоды. — Даже замёрз, пока по саду прогулялся и конюшню осмотрел. Григорий Иванович Косой с Ефимом на совесть за лошадьми приглядывают, — услышал, как молодая женщина смешливо фыркнула.
«Чем, интересно, даму развеселил?» — направился к умывальнику ополоснуть руки. — Рыжий Трезор для знакомства облизал.
— Ну да, как мне — рыжий староста, — покивал головой, пока молодая женщина, ловко нарезав, раскладывала по тарелкам куски пирога. — А где ваш сынишка? — и, не дождавшись ответа, закончил, — пусть с нами ест. Скучно одному–то, без друзей–товарищей, — не заметил, как вспыхнув лицом, Настасья благодарно улыбнулась на его слова.
Глеб, нарушив заповеди мадам Светозарской, поскрёб пальцем затылок, потом почесал ухо и задумчиво глянул на даму.
Поймав мужской взгляд, она смутилась и стала разливать по чашкам заварку из цветасто крашенного фарфорового чайника.
— В деревне можно и с вареньем пить, — поджала губы вошедшая с подносом Марфа. — Настя наварила за лето.
— Ни я одна, помощницы были, — улыбнулась поварихе.
«Да вроде бы — ничё девка… Не наглая и скромная… Ни то что эта стервь — Камилка».
К обеду следующего дня один за другим прибывали гости.
Первым приехал ильинский помещик. Следом — чернавский барин с женой и дочерью. Последним прибыл предводитель уездного дворянства с супругой.
— Имею честь рекомендоваться, — самоваром пыхтел толстяк–предводитель, — местный землевладелец, титулярный советник Полстяной Зосима Миронович. Консерватор и патриот, ни то, что многие земцы, — мял руку генералу. — Когда Витя паковал чемоданы, в Америку ехать, я так и подумал, что Россию продаст, — затронул больную тему. — А это супружница моя, — спохватился, отступая на шаг, — Пелагея Харитоновна, — указал на худую женщину с высокой причёской. — Хранительница очага, — чуть подумав, добавил он.
Коснувшись губами дамской руки, Максим Акимович пригласил общество за стол, вспоминая, как же зовут соседских помещиков.
Те, думая, что давно знакомы, не представились.
— Мелкопоместные не решились к вам ехать, — после первой рюмки сообщил чернавский барин.
— А губернатор, видимо, прослышал, что в отставку подал, и решил не рисковать, — засмеялся Рубанов.