– Я бы хотела, чтобы это было сегодня.
– Я тоже, но сегодня это сегодня, а завтра я поеду на охоту за утками.
– А мне можно поехать с тобой на охоту?
– Если Альварито тебя пригласит.
– Я могу заставить его меня пригласить.
– Сомневаюсь.
– Невежливо сомневаться в том, что говорит твоя дочка, она уже слишком взрослая, чтобы лгать.
– Ладно, дочка. Беру свои слова обратно.
– Спасибо. За это я не поеду и не буду вам мешать. Я останусь в Венеции и пойду к мессе с мамой, и ее теткой, с моей теткой, а потом навещу своих бедняков. Я ведь единственная дочь, и у меня много обязанностей.
– Меня всегда интересовало: что делаешь ты целый день?
– Вот это я и делаю. А потом попрошу горничную помыть мне голову и сделать маникюр.
– Но ведь будет воскресенье.
– Тогда я займусь этим в понедельник. А в воскресенье прочту все иллюстрированные журналы, и самые неприличные тоже.
– Может, там будет фотография мисс Бергман. Ты все еще хочешь быть на нее похожа?
– Уже нет, – сказала девушка. – Я хочу быть похожа на самое себя, только много, много лучше, и я хочу, чтобы ты меня любил. И еще, – добавила она вдруг, глядя на него прямо и не таясь, – я хочу быть такой, как ты. Можно мне сегодня быть такой, как ты?
– Конечно. И спасибо, что ты больше не просишь рассказывать про войну.
– Ну, ты должен мне потом рассказать!
– Должен? – переспросил полковник, и в его странных глазах сверкнула такая жестокая решимость, словно неприятельский танк навел на него жерло своей пушки.
– Ты, дочка, кажется, сказала «должен»?
– Да. Но не в том смысле. А если я не так сказала, прости. Я хотела сказать – пожалуйста, расскажи мне попозже еще какую-нибудь настоящую историю про войну. И объясни мне, пожалуйста, то, чего я не понимаю.
– Можешь говорить «должен», дочка. Черт с ним! Он улыбнулся, и глаза его опять подобрели, хотя – он это знал и сам – они никогда не бывали совсем добрыми. Но тут уж ничего не поделаешь, он и так старался быть поласковей со своей последней, настоящей и единственной любовью.
– Честное слово, дочка, я не возражаю. Право же, нет. Я знаю, что такое отдавать приказы, и в твои годы сам это любил.
– Но я вовсе не хочу приказывать, – сказала девушка. Хоть она и приняла решение не плакать, в глазах у нее стояли слезы. – Я хочу тебе подчиняться.
– Знаю. Но и приказывать тебе тоже хочется. В этом нет ничего дурного. Такие, как мы, без этого не могут.
– Спасибо за «такие, как мы».
– Мне это было совсем нетрудно… – сказал полковник. И добавил: – Дочка.
В эту минуту к их столику подошел портье.
– Извините, – обратился он к полковнику. – Там пришел какой-то человек – кажется, ваш слуга, сударыня, – с довольно большим пакетом для полковника. Оставить пакет в камере хранения или послать наверх, к вам в номер?