Дело Эрбэ и К° (Протусевич, Саблин) - страница 20

Высокий мужчина говорил с хрупкой блондинкой…

Рядом сидели два офицера со знаками отличия на груди и обсуждали план какой-то боевой операции. Остальная публика состояла из штатских, прилично одетых, пожилых, за исключением черного юноши, типа музыканта. Последний чувствовал себя неловко.

— Полковник Войтинский, — пронеслось вдруг вдоль стола. В комнату вошел — молодой еще — человек, с энергичным польским лицом. Чуть сгорбленный нос придавал ему вид хищной птицы. Стальной упор глаз и синие круги под ними. Военная выправка.

По тому вниманию и вместе с тем почтению, с каким его встретили, видно было, что это его ждали с большим нетерпеньем.

— Теперь мы можем приступить с совещанию, — тихим голосом начал высокий мужчина: — Раньше всего, я хотел бы Вам представить нового товарища и соратника в нашем славном историческом деле. Долго о нем говорить не буду. Его рекомендовал Эрбе, рекомендую и я. Отца его расстреляли большевики. В Советской России он пользуется хорошей репутацией, как музыкант. Приехал сюда из Парижа.

Человек энергичный и со связями. Предлагаю его кооптировать, в члены комитета. Зовут его Вацлав Иоаннович Янкович.

Нервный молодой человек протянул руку, которую поочередно жали все присутствующие. Он еще больше смутился.

— Разрешите мне сделать внеочередное, очень важное заявление, — властным голосом сказал Войтинский.

— Просим.

— Сегодня утром я получил известие, что к нам из Новороссийска через Поти направились два большевистских комиссара с важным поручением. Один из них был арестован грузинскими властями в Поти и затем освобожден. Другой прибыл сюда утром. Одет в синее пальто и котелок. Маскируется греком. Зовут его Андрей. Ему лет 25–26. В Новороссийск прибыл из Москвы. С ним ехал человек, посланный Киракопуло, который из Поти отправил мне телеграмму. Я сообщал английской контрразведке, но задержать его не удалось. Не имею представления, как ему удалось скрыться. Как видите, парень ловкий и привычный. Мною уже приняты меры через штаб генерала Драценко к задержанию.

Сегодня же я получил от полковника Вороновского письмо, в котором он просит меня прислать нескольких политических руководителей и военных организаторов. Иначе — пишет он — дело зеленых на побережье прогорит. Я, со своей стороны, настаиваю, чтобы Виктор Александрович, еще с кем-нибудь немедленно ехали в Гагры. Двух инструкторов я уже отправил.

Виктор Александрович, маленький, толстый, в пенсне, присяжный поверенный, стал с неожиданной для него энергией возражать. Он, мол, работник городского масштаба. О крестьянах знает только по книгам. Вообще он — теоретик. Да и наружность его как-то не подходит.