Встрепенувшись, подошла ближе и уже громче позвала:
— Макс? Слышишь?
— Мариш? — он удивленно приподнял брови и снова оглянулся. На мой памятник, — Ты там?
Качнув головой, отвернулся и, словно отбрасывая бредовые мысли, прошептал:
— Да нет. Послышится же.
— Макс? Максик!? Я перед тобой! Ну же, посмотри на меня! Макс! Я живая! Почти! Макс?
Он уставился сквозь меня и зашарил глазами по ближайшим захоронениям.
— Да не там. Ну Макс, же?
— Мариша? Где? — он вцепился в голову обоими руками и зажмурился, — Млять…
— Ты же слышишь меня? Да же? Да? Кивни головой!? Макс? Или скажи. Максик, скажи что слышишь меня! Ну же? — я зачастила, захлебываясь словами, и с безумной надеждой глядя в ошарашенные глаза брата, — Максюнечка?
— Вот только без Максюнечек! Мариша, ты же знаешь, что… — возмутившись, он захлопнул рот и отступил на шаг назад, — Марина?
— Да, да, да! Боже, спасибо!
— Жесть, надо выпить, послышится же такое.
— Не надо Макс! Только вздумай мне!
— Так, стоп! — он выставил ладонь и несколько раз глупого вздохнул и выдохнул, а потом не надеясь ни на что, спросил, — Ты тут?
— Да-а-а!
— Не кричи, я слышу. Млин, я тебя слышу. Как так то?
— Фантастика! Максик, — всхлипнув, вытерла набежавшие слезы.
— Все, мелкая все, иди ко мне, — он раскинул руки в попытке обнять, а я подалась вперед, по привычке стараясь оказаться в теплых объятьях, но прошла мимо, сквозь него.
— Ма-а-кс…, - не выдержав, заревела в голос.
— Вот теперь узнаю свою мелкую, — пошутив, он усмехнулся и потер грудь, — Мариш не реви, и пожалуйста, больше так не делай. Марин?
— Что? — шмыгнув носом, переспросила, — Как?
— Сквозь меня не проходи, неприятно, знаешь ли.
— Прости, я не знала.
— Верю, — он выругался и поискал меня взглядом.
— Я прямо перед тобой.
— Ага. Спасибо, — снова взъерошив волосы, покосился на памятник и спросил: — Мариш? Ты как вообще?
— Плохо.
— Это понятно, но… Как? Ты сейчас появилась, здесь?
— Нет. Вчера вечером, в городе.
— Понятно, — протянув, брат кивнул головой, а потом резко выдохнул, — Млин, ничего не понимаю.
— Я тоже, — скорбно вздохнув, пожаловалась, — Макс? Я выйти отсюда не могу. Вот как появилась с часа два назад здесь, так и не могу.
— Плохо, — прищурившись, он весь подобрался, — Мы придумаем и ты выберешься. Обязательно, я тебе обещаю.
И мы пробовали. Макс, предварительно расспросив меня о появлении на кладбище, буквально фонтанировал идеями. Предлагая то одно, то другое. Он даже был готов выйти за ворота со мной в обнимку, как бы плохо ему после этого не было, но меня каждый раз отбрасывало обратно и возвращало к металлической оградке, увитой плющом. Той самой, за которую я недавно держалась в начале церемонии.