Все трое продолжали озадаченно переглядываться. Арташов оглядел их гипнотизирующим взглядом и, чеканя слова, произнес:
— Если при досмотре в самом деле обнаружатся документы, подтверждающие факты сотрудничества с фашистами, вы будете преданы суду как пособники. Теперь поняли?
К его досаде, они всё никак не могли взять в толк, что именно надлежит им понять. А сказать больше он не мог. Выручила Маша:
— Да поняли они, поняли. Господи! Спасибо, Женечка… Пойдемте наверх, — захлопотала она, подхватывая одновременно баронессу и Невельскую. — Я вам там всё объясню. Всё объясню!
Едва Арташов вернулся в свою комнату, следом заскочил Сашка.
— Особист-то совсем поганый, — с порога намекнул он.
Арташов сделал вид, что намека не понял. Но Сашка не отставал.
— Товарищ капитан! — прошелестел он над Арташовским ухом. — Давайте мы с Петром его вроде как в штаб конвоируем, да и при попытке к бегству.
Выдержал хмурый взгляд командира:
— А чо? Делов-то. Ему всё одно вышак корячится. Но ведь гнида натуральная! Коснись разборок, всех замажет. Машу вашу первую. Да и нас, грешных, следом. О буржуях и вовсе речи нет. А? Да без балды — сделаем чисто.
Арташов заколебался. Размышляя, опустился в кресло. Дверь распахнулась. В комнату вбежала Маша.
— Женечка! — выдохнула она. Нетерпеливо глянула на Сашку.
— Надумаете, я неподалеку, — Сашка неохотно вышел.
— Женечка мой! — Маша бросилась Арташову на колени, охватила горячо. — Я сейчас, пока всё это… И когда он целился… Как же всё хрупко. Это чудо, что вот так! И мы не должны транжирить секунды, будто впереди вечность!.. На самом-то деле — соломинки беспомощные! Любый мой! Единственный. Ведь через такую войну…
Торопясь, она беспорядочно целовала его, принялась расстегивать гимнастерку.
— Так разлюбила же, — ошарашенный Арташов с усилием отстранился.
— Я?! Дурашка! Ой, дурашка! Что ж ты баб-то слушаешь? Да я всякую ночь, когда не валилась от усталости, тебя представляла. Мечтала, как найдешь, спасешь. Как зацелую. И чем меньше верила, тем больше мечтала. Может, тем и выжила. А теперь уж всё равно вместе, — что будет, то будет.
Запутавшись в тугих пуговицах, яростно дернула ворот.
— И какой же женоненавистник это придумал!
Арташов подхватил ее на руки.