Машина взлетела на следующий пригорок, и у Полосухина отлегло, — полицеских на дороге не оказалось. Зато внизу под ними сочным букетом полыхал на солнце развлекательный центр Сан-Сити. Стилизованные под замки корпуса едва проглядывали меж свезенной со всего света буйной тропической растительностью.
«Ренушка» рванула с холма. Крики попугаев и птичий клекот ворвались в салон.
— Может, завернем на пару дней? — Анна Игоревна ткнула пальчиком в сторону въездных ворот. Но безотказный обычно муж напоминающе постучал по барсетке с авиабилетами, — времени на Сан-Сити не оставалось. Кое-как удалось урвать сутки на сафари. А уже на следующий день он должен вылететь в Москву, чтоб успеть в Центробанк, на совещание по кредитной политике.
Не въезжая на территорию комплекса, машина свернула и, будто по серпантину, покатила под уклон вдоль витой, чугунного литья ограды. Через полкилометра спуска дорога вильнула вправо и, прорезав пышные кусты кипарисов, уперлась в деревянный шлагбаум. Праздничное буйство красок исчезло как не бывало. Впереди, сколько видел взгляд, простиралось выгоревшее плато с редкими низкими деревцами на пожухлой, вытоптанной траве.
Анатолий Павлович с наслаждением втянул ноздрями новые запахи.
— Вот это и есть савана! — сообщил он жене. Та разочарованно кивнула, с сожалением скосившись на кипарисы.
Впрочем, через секунду внимание ее переключилось.
Перед шлагбаумом стоял помятый, облупленный джип чероки — с брезентовой крышей, с покоцанными боковыми стеклами. Внутри, навалившись на руль, дремал негр-водитель. Может, оттого джип показался Анатолию Павловичу потрепанным штурмовиком, застывшим перед очередным боевым вылетом.
— Мы что, дальше на этом убоище поедем? — уничижительно обратилась Анна Игоревна к Полосухину. — Где остальные машины?
Других машин не было. Зато слева, за мелким кустарником, открылось хлипкое дощатое помещеньице, живо напоминавшее дачные времянки советских шестидесятых. На крылечке крупная негритянка, обильная плоть которой выпирала из-под блузки, оживленно беседовала с девчушкой с облупленным носиком и выгоревшими на солнце русыми волосами. Беседа выглядела миролюбивой, но небезопасной для девушки, стоявшей на ступеньку ниже. Темпераментная негритянка горой нависала над хрупкой собеседницей. Казалось, еще движение, и могучие груди ее водрузятся на девичьи плечики и подломят их.
Впрочем, несмотря на оживленную артикуляцию, голосов их не было слышно. Все звуки с легкостью забивал заливистый, с привизгом голос, разносившийся от края поляны. Высоченный курчавый парень с грузной, пошедшей вширь фигурой, разговаривал сразу по двум мобильникам. Похоже, он проводил селекторное совещание, потому что по очереди подносил телефоны к уху, выговаривал абоненту, а другой, свободной в этот момент трубкой, решительно рубил воздух.